Замогильные записки Пикквикского клуба
Шрифт:
Осненный внезапнымъ вдохновеніемъ, м-ръ Стиджинсъ прозрлъ въ этомъ звук явственное выраженіе сердечнаго раскаянія, соединеннаго съ угрызеніемъ. На этомъ основаніи онъ оглянулся вокругъ себя, потеръ руки, прослезился, улыбнулся, прослезился опять и затмъ, тихонько подойдя къ хорошо знакомой полочк въ извстномъ углу, взялъ стаканчикъ и осторожно положилъ четыре куска сахару. Совершивъ эту предварительную операцію, онъ еще разъ испустилъ глубокій вздохъ и устремилъ на потолокъ свои глаза. Затмъ, переступая незамтно съ ноги на ногу, онъ побрелъ въ буфетъ и скоро воротился съ бутылкой рому въ рукахъ. Отдливъ отъ
М-ръ Уэллеръ старшій не произнесъ ни одного звука въ продолженіе всхъ этихъ приготовленій; но какъ только м-ръ Стиджинсъ услся въ креслахъ, онъ вдругъ низринулся на него стрлою, вырвалъ стаканъ y него изъ руки, выплеснулъ остатокъ пунша на его лицо и разбилъ стаканъ о его лобъ. Затмъ, схвативъ достопочтеннаго джентльмена за шиворотъ, онъ повалилъ его могучею рукой, далъ ему пинка и, произнося энергическія проклятія, потащилъ его къ дверямъ.
— Самми, — сказалъ м-ръ Уэллеръ, — наднь на меня шляпу. Живй!
И лишь только Самуэль нахлобучилъ своего родителя, старый джентльменъ вытащилъ Стиджинса изъ дверей въ коридоръ, изъ коридора на крыльцо, съ крыльца на дворъ, со двора на улицу, продолжая все это время давать ему пинки, одинъ другого сильне и безпощаднй.
Уморительно и вмст отрадно было видть, какъ красноносый джентльменъ кувыркался, метался, барахтался и хриплъ въ могучихъ объятіяхъ раздраженнаго старца, который, наконецъ, въ довершеніе потхи, погрузилъ его голову въ корыто, наполненное водою для утоленія жажды лошадей.
— Вотъ теб, пастырь, вотъ теб! — сказалъ м-ръ Уэллеръ, поддавая окончательнаго туза въ спину м-ра Стиджинса. — Скажи всмъ этимъ своимъ негоднымъ товарищамъ, лицемрамъ, тунеядцамъ и ханжамъ, что я боюсь, при случа, перетопить всхъ до одного, если не въ корыт, такъ въ помойной ям.
— Пойдемъ домой, Самми. Налей мн стаканъ водки. Совсмъ измучился съ этимъ негодяемъ.
Глава LII. Дловое утро адвоката на Грэйскомъ сквер и окончательное выступленіе на сцену господъ Джингля и Іова Троттера
Когда, посл приличныхъ приготовленій, м-ръ Пикквикъ извстилъ Арабеллу о неудовлетворительныхъ послдствіяхъ своей поздки въ Бирмингэмъ и началъ уврять ее, что нтъ покамстъ ни малйшаго повода къ огорченію или печали, молодая леди залилась горькими слезами и выразила въ трогательныхъ терминахъ свою жалобу, что она, по непростительной втренности, сдлалась несчастной причиной охлажденія и, быть можетъ, вчнаго разрыва между сыномъ и отцомъ.
— Вы совсмъ не виноваты, дитя мое, — сказалъ м-ръ Пикквикъ съ трогательно. ю нжностью. — Заране никакъ нельзя было предвидть, что старый джентльменъ будетъ питать такое неожиданное предубжденіе противъ женитьбы своего сына. Я увренъ, — прибавилъ м-ръ Пикквикъ, взглянувъ на ея хорошенькое личико, — онъ и понятія не иметъ объ удовольствіи, отъ котораго отказывается теперь съ такимъ безразсудствомъ.
— Ахъ, добрый м-ръ Пикквикъ! — сказала Арабелла. — Что намъ длать, если онъ не перестанетъ сердиться на насъ?
— Авось все это перемелется, мой другъ, и выйдетъ мука, — сказалъ м-ръ Пикквикъ добродушнымъ тономъ; — посидимъ покамстъ y моря и подождемъ погоды.
— Но вдь вы разсудите сами, м-ръ Пикквикъ: что будетъ съ Натаніэлемъ, если отецъ откажется помогать ему?
— Въ такомъ случа, мой ангелъ, я могу предсказать, что, вроятно, найдется y него какой-нибудь другъ, который готовъ будетъ оказать ему всякое содйствіе и помощь.
Арабелла быстро поняла и сообразила настоящій смыслъ и значеніе его отвта. Поэтому она бросилась въ объятія м-ра Пикквика, поцловала его очень нжно и зарыдала очень громко.
— Ну, полно, полно! — сказалъ м-ръ Пикквикъ, пожимая ея маленькую ручку. — Мы вотъ подождемъ здсь нсколько дней и посмотримъ, что вздумаетъ онъ написать вашему мужу. Если, сверхъ чаянія, онъ не перемнитъ своихъ мыслей, въ голов y меня вертится, по крайней мр, полдюжины плановъ, изъ которыхъ тотъ или другой составитъ ваше счастье — успокойтесь, мой ангелъ.
Затмъ м-ръ Пикквикъ порекомендовалъ ей осушить свои глазки и не огорчать прежде времени своего супруга. Прелестная Арабелла, кроткая и послушная, какъ благовоспитанное дитя, уложила свой платочекъ въ ридикюль и, къ возвращенію мужа, вызвала на свое личико цлый рядъ лучезарныхъ улыбокъ, которыя оказывали столь могущественное вліяніе на его чувствительное сердце.
— Признаться, я не вижу впереди никакого добра для этихъ молодыхъ людей, — сказалъ м-ръ Пикквикъ, одваясь поутру на другой день. — Пойду къ Перкеру и посовтуюсь съ нимъ.
Планъ идти къ Перкеру и посовтоваться съ нимъ насчетъ финансовыхъ обстоятельствъ возникъ въ голов м-ра Пикквика еще прежде. Теперь онъ позавтракалъ на свою руку и отправился на Грэйскій скверъ съ великою поспшностью.
Еще не было десяти часовъ, когда онъ взошелъ на лстницу по направленію къ аппартаментамъ, занимаемымъ канцеляріею адвоката. Писаря еще не явились. М-ръ Пикквикъ, для препровожденія времени, принялся смотрть изъ окна галлереи.
Живительный свтъ прекраснаго октябрьскаго утра весело отражался даже на грязныхъ домахъ этого околодка. Конторщики и писаря длинной вереницей выступали по скверу, ускоряя или замедляя свои шаги, при взгляд на башенные часы. И лишь только пробило десять, каждый изъ нихъ, съ необыкновенною торопливостью, поспшилъ къ мсту своей ежедневной службы. Разнообразные голоса раздались со всхъ сторонъ, замки защелкали, двери застучали, головы повыставились изъ каждаго окна, привратники одинъ за другимъ стали на своихъ постахъ, почтальонъ суетливо началъ перебгать изъ дома въ домъ, и дятельность закипла своимъ обычнымъ чередомъ во всхъ этихъ юридическихъ палатахъ.
— Раненько пожаловали вы, м-ръ Пикквикъ, — сказалъ чей-то голосъ позади этого джентльмена.
— А! м-ръ Лоутонъ, — сказалъ м-ръ Пикквикъ, оглядываясь назадъ. — Какъ ваше здоровье, сэръ?
— Такъ себ, покорно васъ благодарю, отвчалъ Лоутонъ, вытирая потъ со своего лица. — Бжалъ чуть не со всхъ ногъ. Думалъ, что опоздаю. Усталъ какъ собака. Хорошо, по крайней мр, что пришелъ раньше его.
Утшивъ себя этимъ размышленіемъ, м-ръ Лоутонъ вынулъ изъ кармана ключъ, отперъ дверь, взялъ письма, опущенныя почтальономъ въ ящикъ, и ввелъ м-ра Пикквика въ контору. Здсь, въ одно мгновеніе ока, онъ скинулъ свой фракъ, надлъ поношенный сюртукъ, повсилъ шляпу, взялъ пачку бумагъ, воткнулъ перо за ухо и потеръ руки съ величайшимъ наслажденіемъ.