Замок Эйвери
Шрифт:
Я улыбаюсь и говорю ему:
– А знаешь, Блейз, что у меня в Школе роман с дамой?
– А кто ж в Хоге не знает, что ты вылитый бабник, потому и теряешься вечно в треногах-то этих!
– Они называются монтировками, - произношу я серьёзно, - а вообще, - я всё-таки не удерживаюсь и прыскаю от долго сдерживаемого смеха, - это единственное, что я выучил после школьных С.О.В. по астрономии, имея в приятельницах саму Элизу Синистру!
– Да, значит, астрономия - не твой удел, - чуть поперхнувшись, важно заявляет
Я беззаботно смеюсь вместе с ним оттого, что он всего лишь поперхнулся, и этот уже становящийся прохладным вечер не закончится тем страшным кашлем и мелкими капельками крови на одеяле и платке. Ничего, Блейз, ты только сам не сдавайся, а так, глядишь, протянешь, нет, проживёшь ещё, - моё веселье угасает вместе с вечером, - ещё… сколько Мерлин, а лучше маггловский Бог даст…
– Зато я люблю смотреть на ночное небо в августе и загадывать желания на падающие звёзды, - тихо говорю я, мечтая, нет, умоляя, чтобы небо прочертила бы одна из таких, а желание, оно уже готово, только не балует лондонское небо с неоновой подсветкой такими звёздами.
– Сев, на траве роса выпала, разве такое может быть в таком огромном мегаполисе?!
Я слетаю с дерева и беру Блейза на руки, как отец взрослого сына.
– Это… чтоб ты… ног не… замочил, - пыхчу я.
Я ставлю его на нижнюю ступень вычурной, с коваными чугунными решётками по бокам, почему-то в виде сирен, какими их представляют магглы, лестницы в дом.
– Мы и так слишком засиделись на деревьях. Идём.
– А посуда, коньяки?
Прикрываю входную дверь поплотнее и говорю:
– Призову из кухонного окна.
А ты - в душ и…
– Но я уже там был сегодня.
– Хорошо. Жди меня в библиотеке, можешь сделать себе чай или кофе. Я аппарирую за едой туда же, где мы были. С собой не беру - холодно.
– Сев, а можно всё-таки?..
– Нет, профессор Забини, не забывайте так скоро вчерашней ночи! Поэтому - нет, Блейз, - говорю я уже мягче, но Блейз смотрит мне в глаза и видит, что я непреклонен.
– Чёрт, чёрт, чёрт! Чёртова болезнь! Чёртов оборотень!
– Не заводись, а лучше согрейся чашкой чая и возьми какую-нибудь лирику на французском - в библиотеке её множество. Ну, я пошёл.
Я аппарирую, едва сойдя со ступеней и заблаговременно притаиваюсь в зарослях чей-то живой изгороди, откуда - вон он - перекрёсток с супермаркетом, всего в одном небольшом квартале отсюда.
Иду и думаю: «Когда же мне выкроить время, чтобы хоть заглянуть в эту чёртову книжку?» По всему выходит - сегодня, когда утомлённый любовью Блейз заснёт. Э-эх, - я с хрустом выгибаю спину, - самому бы не заснуть… нет, разумеется, если я ставлю себе целью не заснуть, этого и не призойдёт.
Я уверенно шагаю внутрь гастрономического рая. Выбравшись минут через двадцать к кассе и пройдя обратно до места, куда я аппарировал, замечаю
Думаю громко, залезая в скисшие старушечьи мозги: «Пошла прочь, шваль, да побыстрее!», старушка бросает совочек и пакет и, прижимая к груди кусающуюся левретку, пробегает с визгом мимо меня, в следующий момент я уже стою на ногах перед домом и в полуоткрытое окно слышу, как задыхается от кашля Блейз.
– Линки! Блейз! Подожди секунду, я иду!
– сваливаю пакеты на руки Линки, а сам, уж как был, в дорожном сюртуке бросаюсь к Блейзу и стучу его по спине, хотя прекрасно осознаю, что он не поперхнулся без меня чаем…
– Линки! Стели Блейзу на диване! Быстрее!
Пока Линки суетится, я глажу Блейза по спине, а кашель (о, чудо!) утихает сам, не оставив ни единого кровавого росчерка. Вдруг я замечаю рядом, на столе, чашку ещё дымящегося чая. Блейз совсем успокоился и спрашивает севшим от долгого кашля голосом:
– Что, Сев, испугался, что это… оно?
Я едва могу дышать от испуга.
Он видит это и продолжает говорить что-то, прижав мою ладонь к щеке, опять горячей. Смерять ему температуру? Вот только отдышусь…
– … да язык ошпарил, - договаривает он.
Я понимаю, что он подавился слишком горячим чаем и… смеюсь.
– Да что же ты смеёшься, садист? А на диван… потому же положить хотел?
– спрашивает он слишком уж серьёзно.
– Да, потому, потому, что больше жизни за тебя испугался.
– Линки! Перестилай в спальне! Здесь - не надо!
– А ты так больше, Сев, не бойся за меня - рано или поздно это повторится, всё равно уж, когда.
Когда ни повторись - всё будет не вовремя, правда?
– Да, - мрачнею я, - но мы с тобой ещё поживём.
– Сколько Мерлин всеблагой отмерит.
– А за нашу любовь, может, ещё и накинет.
– Да-а, хотелось бы ещё пожить с тобой, Сев.
– Ладно, погоню Линки ужин нам готовить. Как ты насчёт ужина по-китайски?
– Я в шоке! Это лупоглазое недоразумение знает всю китайскую кухню?! Я не ослышался, Сев?
– Представь себе, знает. Ему, главное, было бы, из чего приготовить.Так что ласточкиных гнёзд не будет.
– А ну их - такая гадость! Главное - чтобы пельмени были.
– Линки! Разберись с едой! Ужин по-китайски!
– И скажи ему, Сев, побольше свинины и специй.
Я… этих заветных слов не говорил, Блейз - сказал.
– Слышал заказ от мастера Блейза Забини? Выполняй!
А хочешь, Блейз, он станет и твоим домовым эльфом тоже?
– Нет уж. Бестолков он у тебя слишком, а мне и в Англии, и во Франции своих хватает. И, вообще - не делись своим рабом ни с кем - дурная примета.