Замок Эйвери
Шрифт:
– Мой, только мой, слышишь, Север? Иначе я убью нас обоих.
И я поверил ему в то мгновение. И был благодарен даже за такую, звериную, какую-то слишком жёсткую любовь.
– Мой, только мой, - повторял я, как зачарованный вслед за Ремом.
Так мы и помирились, и я узнал, что Ремус чрезвычайно ревнив, что он - вожак нашей маленькой стаи, хотя доминантой, как ни странно, за обедом в Большом зале Рем сообщил оставляет меня, руководствуясь принципами, что я знаю больше о магии, нежели он, к тому же я - человек, а он - нелюдь.
Вот в таком, достаточно сумбурном состоянии, мы и аппарировали в
Глава 3.
Место выбирал я потому, что от Лондона после пасхальных каникул у меня осталось только впечатление постоянного «вытряхивания пыли» Ремом из меня, а также собственное еженощное пьянство с обязательным Антипохмельным зельем, которое я тогда и научился употреблять для кайфа, немного не по прямому назначению.
В общем, Лондон на всё лето - такая идея пришлась мне не по вкусу, и мы, как и в прошлом году, решили немного постранствовать по угодьям. Я летал над волнами, нарочито низко, задевая их пенные гребни носками туфель и радуясь множественным брызгам, которыми они окатывали меня, таким образом и получая редкостное, изысканное удовольствие, и избавляясь от наскучивших вдруг объятий Рема, который наблюдал за мной с балкона, опоясывающего апартаменты, потягивая сложнейшие коктейли, которые готовили домовые эльфы ещё для Гарри.
Домовики здесь были вышколенные, хозяйственные, серьёзные, в общем, то, что надо, и ведь не распустились же, в отличие от моих собственных!
Еда была превосходной, мы с Ремом даже не знали, откуда эльфы берут продукты, да нас это и мало тревожило. Объектом тревоги стала дающая сбои тинктура, во время «пульсации» которой мы с Ремом ругались до крика и расходились подальше друг от друга, чтобы не спровоцировать драку. По ночам Рем спал, а я пил, без Антипохмельного зелья, запасы которого, взятые с собой из Школы, где оно было сварено и разлито по склянкам перед аппарацией, вскоре закончились. Да, мне стыдно признаться в этом самому себе, но я пил, представляя рядом с собой Блейза - с оливкового цвета кожей, зеленоглазого, даже на расстоянии сексульного. Видимо, это тинктура во мне временно испортилась, что и стало провоцировать наши с Ремом почти ежедневные скандалы, возникающие, как и положено, на пустом месте. У меня - от постоянного утреннего похмелья, у Рема - от неудовлетворённости интимной жизнью. Когда похмелье отступало, я улетал к волнам Северного моря, а Рем так и оставался гонять эльфов в поисках пищи поискусней и посложнее в приготовлении, просто так, от нечего делать, хотя в апартаментах была очень приличная библиотека. Кажется, возьми книгу, сотвори шезлонг, и наслаждайся морским бризом, но нет, его это не устраивало, а потом снова наступала ночь, и я пил.
Мы пробыли в «Скотланд-Ярде» чуть меньше месяца и аппарировали к Хагриду. Тот оказался смущён нашим появлением потому, что в это время у него как раз гостила мадам Максим, мы поняли его и дизаппарировали в Гоустл-Холл, который встретил нас мертвецкой тишиной, даже с кухни не доносилось ни голоса. Войдя туда, мы лицезрели такой порядок во всём, что только подивились. В углу восседала в кружевной наволочке Гикли, на ней был младенческий чепец, увидев который, мы чуть не прыснули от смеха, но вид у Матери был такой внушительный, что я произношу торжественно:
–
Она тут же теряет свои пафосные черты, едва заметив меня, соскакивает со своего «трона», подбегает ко мне и прижимается к ноге:
– О, великодушный сэр Северус Снейп, мы все Вас так ждали!
Откуда ни возьмись, возникает множество эльфов в чистых наволочках, на которых вышито вручную: «С. С.» Мы с Ремом, забыв о споре, который возник ещё в «Скотланд-Ярде», только изумляемся. Все эльфы, кроме Матери, падают на колени и скрывают мордочки ладошками.
– Встаньте, верные, - говорю я.
Но они мотают головами, ожидая приказа Матери:
– Хозяин сказал вам встать, холопы.
Тут же все эльфы поднялись, но ни один здоровяк не посмел и глаз на меня поднять.
– О, Свободная Матерь, кто кормит наследника?
Она повторяет мой вопрос.
Ко мне с трепетом в узловатых коленках подходит молодая эльфиха, которая, всё так же, не поднимая глаз, говорит:
– Чинли, Хозяин, кормит наследника Гарольда Джеральда.
– Где твой ребёнок?
– спрашиваю я мягко.
– Чинли умоляет Хозяина не убивать её сына. Он ест мало, Чинли говорит правду, Хозяин.
– Я не собираюсь убивать твоё дитя, Чинли, просто покажи мне сына.
Признаться, я никогда не видел младенцев домовых эльфов, вот мне и стало интересно посмотреть на молочного брата моего наследника, а заодно удовлетворить любопытство.
– Ты ведь ничего не имеешь против, Рем?
– Да смотри, мне-то что.
– А тебе неинтересно увидеть крошечного домовика?
– Не особенно, Север, но ты потешься.
Эльфиха возвращается с кульком, уместившимся бы на моей ладони, и отверачивает тряпку, правда чистую, с мордочки эльфёныша.
Я чуть не скривился в гримасе отвращения, но на меня внимательно смотрят все эльфы и их Свободная Матерь.
– Хорош, хорош, сколько ему?
– Пять месяцев, Хозяин, и он совсем мало ест. Клянусь прекрасными светловолосыми длиннокудрыми эльфийскими Богами.
– Я принимаю твою клятву, Чинли.
– О, Свободная Матерь, позволь Чинли показать мне комнату, в которой обитает мой наследник.
Старуха, распираемая гордостью от такого обращения, отлепляется от моей ноги и приказывает Чинли показать мне всё, что касается наследника сэра Гарольда Джеральда Снейпа.
Мы с оживившимся Ремом идём за семенящей миниатюрной Чинли на последний, третий этаж, откуда раздаваётся вопль младенца.
– Чинли отлучилась по приказу Хозяина и Свободной Матери во время кормления наследника Хозяина.
– Ну так, иди и покорми его, чтобы он не орал, - говорю я.
– Чинли быстро покормит наследника - он ест хорошо. Чинли не заставит Хозяина и его супруга ждать долго.
С этими торопливыми словами эльфиха исчезает, и через секунды две вопли прекращаются.
– А откуда она узнала о моём скромном статусе?
– впервые за несколько недель улыбается Рем.
– Понятия не имею, но они же эльфы, вдруг они распознают связи между людьми?
– также, улыбаясь, с удовольствием спрашиваю я.
Мне кажется, что ещё немного, и эльфы нас помирят.
Тут одна из дверей спален приоткрывается, словно бы в ожидании нас.
– Пойдём, Рем, поглядим на моего наследника.