Замок храпящей красавицы
Шрифт:
– Не проще ли принести комплект в руках? Телега здоровенная, – удивилась я.
Игорь снисходительно засмеялся.
– У Филиппа Леонидовича кровать – аэродром, одеял и подушек не считано, полотенец в ванной с десяток, коврики всякие, халаты, пижамы. Иван все подошвы истопчет туда‑сюда ходить, а в тележку положил – и готово. Такими у нас все горничные пользуются. До Ивана Тайра прошла, служанка Аллы Константиновны, тоже с такой тележкой, хорошая девушка, но очень маленькая, тощенькая, я ей хотел колымажку через порожек перевезти, а она: «Ноу, ноу». И давай тачку пихать. Гордая очень, видно, что ей не по силам, но не признается. Сколько раз я Тайре предлагал помощь, никогда не соглашается. Тайра с Иваном потом еще много раз ходили. Она еду приносила на подносе, Ваня тележку вернул и какую‑то сумку приволок. Я не спрашивал, чего они носятся, не мое это дело, да и не скажут они. Камердинер немой, а Тайра исключительно на иностранном говорит. Затем вы появились.
– А хозяева? – наседала я.
Игорь почесал ухо.
– Филипп Леонидович сто раз прошел, Алла Константиновна туда‑сюда гоняла. Владимир Михайлович ходил. Леонид Филиппович, Ирина, Анна Филипповна…
– Мисси? – уточнила я. – Она по паспорту Аня?
Охранник смутился.
– Я же не могу хозяйскую дочерь по прозвищу называть. И не запоминаю, куда и сколько раз члены семьи ходили. Другое дело за прислугой глядеть, посторонних не пустить. Иногда кто‑то по дури лезет, вон, в понедельник слесарь один попер, батареи ему, видите ли, послушать надо, воздушную пробку удалить. Дождись Джо и топай с ней.
– Джо – это англичанка‑управляющая, – вздохнула я, – а Ванесса? Ее здесь случайно не было? Знаешь ее в лицо?
– Рок‑н‑ролл? – обрадовался Игорь. – Говорят, звезда в час ночи в театре концерт даст. Послушать хочется, здорово она работает, я по телику видел. У Филиппа Леонидовича здесь такие люди бывают! Концерты крутые. Верещагин разрешает посмотреть, нам можно на балконе устроиться, если, конечно, не на смене. Когда выступала Патриция Бас, повар, Жан‑Поль, чуть не рехнулся! Все прыгал и кричал: «О! О! О!»
Мне захотелось ясности.
– Но в личные покои Ванессу сегодня не звали? Где же она остановилась? Не знаешь случайно названия отеля?
– Над театром гостиница есть, – выдал мне тайну охранник, – звезды за деньги к Верещагину приезжают, на весь мир о том, что на московскую вечеринку подписались, не болтают, им неохота в большом отеле светиться. А у нас есть все, что пожелаете, шикарные условия и задаром.
– Спасибо, – поблагодарила я парня. – А где тележки с бельем хранятся?
Игорь показал за дверь.
– Ступайте в общее помещение, по левому коридору до рабочего лифта, там увидите комнату с табличкой «Бельевая», она никогда не запирается. А зачем вам?
Я скромно опустила глаза.
– Захотелось домой похожую купить. Но ни в одном магазине я таких не встречала. Ты не против, если я посмотрю внимательно на конструкцию?
– За порогом не моя охранная территория. И вреда никакого нет, глазами вещь не испортишь, – улыбнулся парень.
Постельное белье у Верещагиных не стерегли. Комплекты открыто лежали на полках, стеллажей в незапертой комнате было много, и царил армейский порядок. На стене висел список, я мимоходом взглянула на листок. «Филипп Леонидович – отсек «Е» с 15 по 40; Алла Константиновна – «К» с 10 по 70, розовое никогда не стелить». Тележки, числом три штуки, мирно стояли в специально отведенных нишах, но углублений было четыре. Одна где‑то, наверное, до сих пор каталась.
Я постояла в задумчивости у пустой ниши, вернулась к Игорю, миновала пост охраны и обернулась.
– Совсем память потеряла! Давно хочу спросить и забываю! Ты сегодня Алексея Вересаева видел?
– Не знаю такого, – заморгал секьюрити.
– Ведущий телепрограммы «Сплетник», неужели ни разу не смотрел шоу? – засмеялась я.
– Веселый, кудрявый? – обрадовался Игорь. – Он сегодня в спектакле над сценой летал и упал, хорошо, на кровать угодил.
– Кто тебе рассказал? – заинтересовалась я.
– Михаил Степанович с Владимиром Михайловичем говорили, а я услышал, – не смутился секьюрити, – дядя Миша требовал, чтобы весь реквизит проверили для безопасности. Нет, Вересаев сюда не входил, его ни разу в личные апартаменты не звали, а вот в театре он часто бывает, вечеринки ведет в банкетном зале.
– Еще раз спасибо, – повторила я, отошла в глубь коридора и стала изучать план.
Если мое предположение верно, то нужно проверить три комнаты. Начнем со спальни Джо, она расположена в хозяйской части особняка, что подчеркивает особый статус экономки. Комната находится в боковой галерее, далеко от личных покоев Филиппа Леонидовича и Аллы Константиновны. Все‑таки женщина, которой платят за работу, не ровня богатым и знаменитым, ее не стоит селить в непосредственной близости от царских опочивален.
Я преодолела немалый путь по галерее и постучала в нужную дверь, из комнаты ответили:
– Филилин камин.
Я не очень поняла, при чем тут камин и что означает слово «филилин», но решила, что меня приглашают войти.
Комната Джо оказалась совсем небольшой, в ней едва уместились кровать, кресло и тумбочка. На стене висел телевизор, хозяйка полулежала на покрывале, держа на коленях ноутбук. На экономке был шикарный комплект белья: кружевной лифчик и трусики. Не так давно я решила устроить шопинг и целый день провела в большом торговом центре. В процессе беготни по бутикам меня занесло в магазин известной фирмы, специализирующейся на женском белье. Спору нет, вещи здесь были неземной красоты, хотелось купить все кружевные бюстгальтеры, халатики, ночные рубашечки, комбинации. Но цены! Я знала, что в этом магазине не увижу дешевого товара, но не предполагала, насколько он дорог даже для успешной литераторши. А Джо сейчас предстала передо мной в белье, которым я полюбовалась, но, задавленная жабой, не купила.
Экономка быстро схватила пеньюар, лежавший у спинки кровати, и накинула его на плечи. Я не выдержала и завистливо вздохнула, такой халатик мне тоже понравился, но я не позволила себе расход. Интересно, сколько получает Джо?
– Вау, вау, вау? – сказала экономка, вставая.
То есть, конечно, не «вау, вау, вау», а что‑то на своем родном наречии.
Я схватилась за голову и простонала:
– Вассер! Вотер, плиз, ай… э… мигрень… у… у… кранк… ну… фу… больно… хэд отваливается. Или как там будет голова не по‑нашему. Ай гэст Филиппа Леонидовича, литератор, букс.
Джо заморгала и протянула мне Библию, которая лежала у лампы.
– Ноу, – отказалась я, – сенкс, ай донт нет читать книжку, я их пишу, ай крими‑писака. Типа Конан Дойль!
– Шерлок Холмс? – обрадовалась Джо.
– Иес! – подтвердила я. – Плюс доктор Ватсон, миссис Хадсон, брат Шерлока и его собака в одном флаконе. Плиз вотер! Ай не могу найти кухню! Э‑э – китчен роум.
Джо заулыбалась, прощебетала несколько непонятных фраз, потом отодвинула панель стенного шкафа, взяла с полки стакан, распахнула дверь в кукольный по размеру санузел, налила воды из крана и подала мне.