Замыкание
Шрифт:
Под ногами старого князя хрустнули осколки разбитого стекла, а замотанный пленкой и скотчем фрагмент стены родовой башни взвыл от налетевшего ветра. Он сам велел ничего не трогать — разве что прикрыть от влаги и ветра. Но в воздухе все равно чувствовались запахи холода и сырости от подтаявшего снега, немного — оплавленного пластика и дерева. Тонкая нота перегретого металла и ржавчины, проступившей через бетон под снятым из-за пожара паркетом.
Это была комната, которую всегда подготавливали до его прибытия — небольшая, всего-то
— Значит, пришел и выкинул перстень? — Прищурился старый князь, глядя на столицу.
Произошедшее в небе позапрошлым вечером могли наблюдать все — уж больно ярко, шумно и близко к центру города находилась родовая башня. Но вот детали…
Позади скрипнуло два кресла — присутствовали еще два поколения Юсуповых, отец с сыном.
— Да, дедушка. — коротко ответил Александр, вставая с места.
— А ты — что? — Заложив руки за спину, чуть повернулся старый князь, чтобы краем глаза наблюдать за внуком.
— Отпустил его и доложил отцу.
— Отпустил?
— Он ушел, я не препятствовал. — слегка напрягся голос говорившего.
— Ясно. — Отвернулся старый князь. — Ты бы и не смог его остановить. В этом нет твоей вины. Но вот что не догнал и не продолжил беседу на его территории…
— Он перешел черту. — Холодно ответствовал ему голос сына, так и не вставшего с кресла.
Князь нынешний. Уверенный в себе и своих действиях, как и положено на его должности.
— Там, — качнул старик подбородком в сторону города. — Хотят знать наше мнение. Интересуются причинами. Не знают, что им писать в газетах. — Усмехнулся он.
— Слова «внутренние дела рода» их больше не устраивают? — Деланно удивился князь.
— Устроили бы. Если бы слухи о перстне с нашим гербом не ушли из этих стен. — Вновь посмотрел он на внука, упрямо глядевшего перед собой.
— Я никому не говорил. — Тем не менее, упрямо произнес тот.
— Устроил утечку. — Покровительственно кивнул старый князь ему, словно хваля за домашнее задание.
— Я не…
— Молчи!
— Отец, вместе с Самойловым тоже были люди. — Выдерживая нейтральный тон, заметил нынешний князь. — В том числе недружественно настроенные. Тот же бывший князь Черниговский…
— Иван Александрович хлеб ест с его рук! Ему это отречение — ножом по горлу!!
— Я не могу быть гарантом всех свидетелей того вечера. — Упрямо смотрел Александр. — Я готов ручаться за свою свиту. Но не за чужих людей. — повторил он фактически за отцом.
Старый Юсупов покачал головой.
— Я помню, как всех вас, мальчишек и девчонок, подрастающее поколение, учили взаимопомощи. Топили в болотах, сплавляли на плотах по быстрым сибирским рекам и оставляли одних в тайге. Чтобы в голову въелось до конца жизни — своих не бросать никогда.
Но как так получается, что все эти храбрые и смелые приходят и говорят: этот родич не тонул вместе с нами. А вот этот — не ходил на плотах и не голодал с нами в снегах вечной мерзлоты. Этот — не бежал с нами от разъяренных стражников? А вот эта и эта — вообще росли и учились в другом городе. Сколько отличий должно набраться, чтобы следующим шагом один мой внук воткнул второму нож в спину?! Чужие люди, говоришь?!
— Ты слишком много ему прощаешь. Он перешел черту. — Жестко ответили ему из кресла.
— Я не слышу имя твоего сына. — Поджал губы старый князь. — Кто в твоих словах этот вечный «он»?!
— Максим перешел черту. Максим сам выбрал, как поступить. — поумерил тон Юсупов-средний.
— После того, как ты начал подгребать княжество Черниговских под себя?
— Он… Максим пользуется нашим именем! — возмутился князь. — С какой это стати я должен стоять в стороне?!
— Ты лезешь в земли дочери министра внутренних дел Империи.
— Которого наш род поставил на этот пост!
— Это я его туда ставил, вместе с Шуйскими, Панкратовыми и князем Давыдовым! — вызверился на него старший родич. — А утвердил Император! И дай тебе рассудка отозвать наших людей, пока Еремеев не пожаловался государю на произвол!
— Мы должны что-то получить. — Мрачнел князь. — У нас тоже есть к Черниговским претензии, от которых пришлось отказаться. Мы убедили в этом союзников и сдерживаем их гнев.
— Твой сын подарил своей жене княжество. — Смотрел на него сверху вниз старый князь. — За твоего сына выдают принцессу императорской крови. Чего тебе еще желается получить?
— Для начала, сойдут извинения за содеянное, — повел тот рукой, указывая на повреждения комнаты. — Я не вижу, чтобы этот взбалмошный юноша считал себя частью нашего рода. Как видишь, он сам так не считает.
— Отчего же? — нейтрально отметил старший Юсупов, разрывая противостояние взглядов.
Подошел к внуку, оправил его одежду и застегнул верхнюю пуговицу на воротнике рубашки.
— Ко мне вот давеча заходил князь Давыдов, самолично. Приносил извинения. — Чуть отодвинулся старик, чтобы оглядеть получившийся внешний вид. — Говорит, я вашего Максима, как узнал, что тот отрекся, сразу к себе забрал, пока это не сделали остальные. Радовался, что успел.
— Он просит забрать его обратно? — Хмыкнул сын.
— Да нет, отчего же. Максим в его полку. Говорит, что у них теперь одна лыжня… Или путь… Я не разобрал. — Отмахнулся от зацепившейся мысли старый князь. — А извинялся за то, что был введен в заблуждение. Говорит, очень расстроился, когда увидел наш родовой перстень в руках Максима. Говорит, не знал, что мы тут интриги крутим, и торжественно поклялся никому не разболтать.
Внук отодвинулся и нервным движением выудил родовой перстень из внутреннего кармана пиджака. После чего продемонстрировал старшим родичам.