Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы
Шрифт:
Несмотря на принимаемые меры, негативные явления — неразбериха, нерасторопность, плохое взаимодействие военных и гражданских властей, нарушение планов выхода рабочей силы, поставок оборудования и вооружения, слабая техническая оснащенность участков, нехватка инженерно-технических кадров, низкое качество работ, саботаж и предательство — имели место на объектах военного спецстроительства до самого начала войны. 14 мая 1941 г. на заседании ЦК КП(б)Б с докладом «Об обстановке на границе и состоянии войск округа» выступил командующий округом генерал армии Д. Г. Павлов. Было принято решение об ускоренном строительстве укрепрайонов и аэродромов ЦК потребовал от обкомов и райкомов партии усиления бдительности, оперативного решения всех вопросов, приведения в состояние мобилизационной готовности предприятий, учреждений, колхозов и населения, оказание немедленной практической помощи войскам при любом их обращении.
Не оставляли без внимания строительство укреплений в пограничных районах и союзные органы. В середине мая 1941 г.
Возможно, принятию этого постановления способствовала и докладная записка П. К. Пономаренко от 9 июня 1941 г. о состоянии строительства укрепленных районов и необходимых мерах помощи на имя И. В. Сталина. В записке указывалось, что за апрель — май 1941 г. в Белоруссии забетонировано 217 сооружений, что составляет 127,7 % от заданного Генштабом плана, а всего по границе имеется 550 забетонированных сооружений и 909 сооружений полевого доусиления (в одной из копий этого документа есть зачеркнутая фраза «имеются 193 танка МС-1). Однако в записке отмечается, что «свою задачу на сегодняшний день укрепрайоны — как укрепрайоны — выполнить не смогут, а могут лишь служить средством усиления войск прикрытия. Причина этому та, что из 550 забетонированных сооружений вооружены только 193. Военное ведомство не снабдило пулеметными, орудийными установками, амбразурными коробками и другими средствами вооружения и оборудования. Недостает коробов на 200 сооружениях, да и то не может быть окончено и сдано в эксплуатацию из-за отсутствия элементов оборудования (электромоторов, бензорезервуаров, распределительных ящиков, вентиляторов, водогрейных котлов и т. д.). План снабжения, составленный Управлением оборонительного строительства Красной армии, предопределяет растягивание сроков строительства. Сооружения бетонируются без коробов с последующей их постановкой, что приводит к снижению качества сооружения и к его удорожанию».
Для проведения успешных работ предлагались следующие меры: привести снабжение оборудованием и вооружением ДОТов в соответствие с темпами строительства, принять меры для доснабжения невооруженных ДОТов, пересоставить план снабжения стройматериалами с расчетом окончания бетонирования к 15-му сентября, подорвать все ДОТы Барановичского укрепленного района, направленного на восток и поэтому опасного, а бронеколпаки использовать для наблюдательных пунктов. П. К. Пономаренко считал целесообразным, чтобы «на основе обсуждения наших предложений Главным военным советом было принято правительственное решение по вопросам строительства укрепленных районов в ЗапОВО».
17 июня, на следующий день после принятия постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов», в Белостоке состоялись пленум обкома партии и закрытое совещание секретарей райкомов, председателей райисполкомов, заведующих военными отделами и начальников строительства объектов НКВД и НКО. На нем обсуждались мероприятия форсированного строительства военных объектов. Но времени уже не хватило. Через несколько дней началась война.
Таким образом, подготовка будущего театра боевых действий против Германии легла тяжелым материальным и моральным бременем на плечи местного населения. Можно с уверенностью сказать, что спецстроительство вместе с депортацией населения, кадровой политикой, мерами предпринимаемыми в сфере экономики, образования и культуры явилось важным элементом общей политики «советизации», которую проводили партийные власти на территории западных областей СССР в предвоенный период.
В. В. Трофимович
Этнодемографические изменения в Восточной Галиции и Волыни
(1939–1941)
Разгром вермахтом Войска Польского, польская кампания Красной армии привели к тому, что все национальные группы Восточной Галиции и Волыни понесли существенные потери, вызванные гибелью или попаданием в советский плен мобилизованных в польскую армию местных жителей. Со временем значительное количество украинцев было освобождено из советских лагерей, а в рамках обмена пленными возвратилось также определенное количество солдат-украинцев, взятых в плен немцами. Как известно, 3 октября 1939 г. нарком внутренних дел СССР Л. Берия подписал приказ № 4441/Б, в котором обязал всех начальников областных управлений НКВД, лагерей для военнопленных, наркомов внутренних дел УССР и БССР, начальников приемных пунктов распустить по домам военнопленных солдат (украинцев, белорусов и лиц других национальностей) — жителей Западной Украины и Западной Белоруссии, задержать 25 тыс.
422
Справка о выходе местного населения в порядке трудгужповинности за период 26 мая — 8 июля 1941 г. / / НАРБ. Ф. 4п. Оп. 21. Д. 2372. Л. 104.
423
Катынь. Пленники необьявленной войны. Документы. М… 1999. С. 121–122; Hryciuk Н. Zmiany ludno'sciowe i narodowo'sciowe w Halicji Wshodniej i na Wolyniu w latach 1939–1948 // Przemiany narodowo'sciowe na kresach wshodnich II Rzeczypospolitej 1931–1948. Toru'n, 2003. S. 149, 163.
По мнению польского исследователя Г. Грицюка, сложно установить число жертв гражданского населения, вызванных военными действиями и вооруженными выступлениями украинских групп в сентябре 1939 г., а также пацификационными акциями польской полиции и подразделений регулярных войск. Как заметил другой польский историк Ч. Гжеляк, возможно, никогда не удастся подсчитать эти потери, тем не менее, необходимо осознать, что они были и с украинской, и с польской сторон.
Так, оборона Львова во время немецких бомбардировок вызвала жертвы с обеих сторон. Или украинское восстание, вспыхнувшее в предместье Стрыя 12–13 сентября 1939 г., также повлекло потери и среди повстанцев, и среди полицейских, которые его подавляли.
В общем объеме потерь следует также учитывать эвакуацию военнослужащих или бегство населения в Румынию и Венгрию. По приблизительным данным одних исследователей, в сентябре-октябре 1939 г. из Восточной Галиции выбыло 60 тыс. человек, в том числе 40 тыс. поляков. Другие историки отмечают, что лишь в Румынию с приближением Красной армии выехало приблизительно 50 тыс. поляков (военных и гражданских), из которых значительную часть представляли жители Западной Украины, еще 70 тыс. сумели перебраться в Венгрию. Согласно военным сведениям Красной армии, которые публиковались во время «освободительного похода», в первые три дня кампании было взято в плен около 60 тыс. польских солдат и офицеров. Согласно другим, тоже неполным, данным, до 21 сентября в руках Красной армии и НКВД оказалось около 120 тыс. солдат и офицеров Войска Польского. Больше всего военнослужащих попали в плен в районе Бреста, а также под Владимиром-Волынским, Дубно, Ровно, Сарнами, Тернополем. Во Львове командование Красной армии, нарушив подписанные с польским генералом В. Лянгнером условия сдачи города, разоружило и направило в лагеря НКВД для военнопленных его защитников. Из германо-советского кольца пробилось в Литву около 18 тыс. польских военнослужащих, а в Румынию и Венгрию — свыше 70 тыс.
В целом в советский плен было взято 240–250 тыс. лиц, в том числе 10 тыс. офицеров. Так, в обзоре, подводившим итоги похода в Западную Украину с 17 по 30 сентября, указывалось, что 5-я армия под командованием И. Советникова захватила в плен 190 594 человека, в том числе 10 генералов, 52 полковника, 72 подполковника, 5131 других офицеров, 4 096 унтер-офицеров и 181 223 рядовых. Войска Белорусского фронта с 17 по 28 сентября захватили в плен 57 892 человека, в том числе 2 193 офицера.
Вместе с тем, осенью на территорию Восточной Галиции и Волыни прибыло большое количество беженцев, прежде всего евреев, а также поляков из западных воеводств, которые попали сюда вследствие военных действий. Определить их количество, учитывая неоднородность, подвижность, неустойчивость, также весьма сложно. Например, только во Львов, по некоторым данным, прибыло от 300 до 600 тыс. лиц. От этой статистики существенным образом отличаются данные НКВД УССР от 21 января 1940 г. о количестве беженцев по областям Западной Украины. Из них вытекает, что к тому времени в Волынской области находилось 18 797 лиц, Ровенской — 9 868, Тернопольской — 5 821, Львовской — 28 266, Дрогобыческой — 31 000, Станиславской — 7585. Всего 101 337беженцев.
В свою очередь, с приходом Красной армии на Западную Украину, согласно данным В. Косика, от 20 до 30 тыс. украинцев решили искать приют западнее германо-советской демаркационной линии во избежание преследований большевистского режима. По другим данным, в 1939–1940 гг. около 40 тыс. украинцев перебрались в Генерал-Губернаторство.
16 ноября 1939 г. была проведена акция переселения в рейх лиц германского происхождения из территорий, которые были присоединены к Советскому Союзу. До 26 января 1940 г. Восточную Галицию оставили 55 297 лиц, в том числе из Львова — 26 435, Станислава — 10 583, Стрыя — 18 279. Из Волыни выехало 66 297 лиц немецкой национальности.