Западня
Шрифт:
— О, можете не переживать. Если мы вооружим вас, то только на начальном, так сказать, этапе. В порт вы войдете совершенно чистенькими. Вот вам ключи. Диспикер в номере работает — это на всякий случай. Сам я появлюсь у вас завтра утром, часиков в девять.
Мартин ушел, а Джек с Барнаби, захватив с собой всю свою наличность, отправились на прогулку.
На улице они остановили такси, решив для начала покататься по городу и составить о нем свое мнение.
— Туристы? — сразу спросил таксист.
— Точно, —
— Чего изволите, господа?
— Покажи нам ваши городские достопримечательности. То, чем гордится ваш город.
— Хорошо, сэр, только это удовольствие обойдется вам в сотню батов.
— Нас это устраивает, — ответил Джек, и они с Барнаби сели в такси.
Экскурсия длилась полтора часа, за это время Джек с Барнаби увидели площадь с фонтанами, музей хрустальных фигур под открытым небом, проехали мимо пары картинных галерей и покрутились вокруг центральной биржи, которая размещалась в треугольном здании.
Потом таксист поехал по набережной и вскоре привез гостей к странному, похожему на таблетку зданию, состоявшему всего из двух этажей. Оно стояло на отгороженной трехметровым забором территории размерами с футбольное поле. За забором виднелся громадный зеленый газон, который тянулся до самых стен этого мрачного здания.
Дорога вела в гору, так что скоро стало возможным разглядеть не только здание, но и реку за ним и проходившие по ней суда.
— Зачем ты нас сюда привез? Из-за вида на реку? — спросил Джек.
Таксист поехал медленнее.
— Как вы думаете, что находится в этом здании? — спросил он с улыбкой превосходства.
— Дурдом, — попытался угадать Барнаби.
— А вот и нет. На самом деле об этом знают немногие. Слухи всякие ходят, дескать, отравляющие вещества здесь или смертельные бациллы, но я-то знаю, мне зять мой рассказал, а он в полиции работает.
— И что же он рассказывал?
— Это главное хранилище компании «Фьорд».
— И что это за «Фьорд»?
— Занимается производством программ для скоростных ваквантеров. Полный этот, как его… монополист на рынке! Во! Зять говорил, что для такой компании триллион батов просто ерунда.
— И что же они здесь хранят?
— Какие-то самые важные свои секреты.
— Так охраны же нету, — заметил Барнаби.
— О, это только кажется. Стоит подойти к забору, сразу же сфотографируют, а если перелезть, могут и лучом сжечь.
— Это тебе тоже зять рассказывал? — усмехнулся Джек.
— А то. Только с этой стороны, конечно, не пробраться, а вот со стороны реки пристань имеется, и ночью, говорят, к ней иногда суда пристают.
— А днем?
— А днем не подойдешь. Заграждения кругом. Зять говорит, что постоянно кто-то пытается забраться в этот самый бункер.
— И что? Не получается?
— Не, не получается, — замотал головой таксист. — Зять говорит, чуть ли не каждую
— А Дарелл — это река?
— Ну конечно.
— И кто же это делает? — заинтересовался Барнаби.
— Охрана, вот кто. Зять говорит, мы догадываемся, но доказать ничего не можем. Такие дела.
— Веселая у вас тут жизнь, — сказал Джек. — Ну ладно, ты отработал свою сотню. Вези нас обратно.
99
Отпустив такси, Джек с Барнаби уже в сумерках отыскали в конце 27-й улицы ресторан. Назывался он странно — «Веселый тормоз». Обстановка в нем оказалась, мягко говоря, неизысканной, а еда отдавала просроченными полуфабрикатами.
— Надеюсь, в этом городе не везде так кормят, — сказал Барнаби, отодвигая недоеденное блюдо. За время четырехдневного путешествия он привык к более качественной пище. — Как думаешь, когда мы сможем заикнуться насчет документов?
— Не знаю, — пожал плечами Джек. — Если ему хорошо платят, он может просто послать нас подальше.
— Пошлет подальше — пойдем подальше. Как прошлый раз, к таксистам. Заметь, здешние ничуть не хуже тех парней со Шлезвига. Вот, пожалуйста, первый же водила рассказал нам о секретном хранилище.
— Оно нам надо?
— Ну, может пригодиться.
После не слишком питательного ужина напарники возвратились к себе и перед сном посмотрели вечерние новости.
Их интересовало, что происходит на планетах, где еще шла война, о которой они многое знали. В новостях же больше рассказывалось о том, кто из кинозвезд развелся, а кто удлинил ноги, кто из политических деятелей женился на дочке «короля презервативов» Ганса Эммиля и какой в этом сезоне самый модный цвет глаз.
— Мир понемногу сходит с ума, — заметил Барнаби и выключил TV-бокс.
— Он уже сошел с ума, — ответил Джек, накрываясь одеялом. — И, что самое неприятное, мы часть этого мира.
Проснулись они в восемь часов. Механический будильник в трофейных часах Барнаби трещал так, будто собирался взлететь.
— Ну и противный у него голос, Рон, — пожаловался Джек и, зевая, пошел умываться.
— Что ты понимаешь — это же механика.
В девять, как и обещал, позвонил Мартин.
— Уже проснулись? — бодро произнес он.
— Конечно, — ответил Джек.
— В таком случае сейчас я к вам поднимусь.
— Хорошо. — Джек положил трубку.
— Что он сказал?
— Сейчас придет.
— Надеюсь, он не задержит нас надолго, я уже есть хочу.
Минут через пять появился Мартин. На нем были широкая желтая рубашка с закатанными выше локтя рукавами и просторные светлые брюки. Дымчатые очки остались неизменными, а с собой Мартин принес небольшую папку.
Бросив ее на стол, он спросил:
— Ну как, осмотрели город?