Западный ветер

Токацин .

Зелёные сполохи на серебристом небе медленно гасли, солнце выглянуло из-за Опалённого Леса, и осколки рилкара засверкали в его лучах. Речник Фрисс посмотрел на руины и взялся за голову. При дневном свете Чивенкве казался ещё страшнее, а поиски - ещё безнадёжнее. Во все стороны простиралось нагромождение обломков и осколков. Остатки зданий и конструкций, переломанные и раздробленные, перемешались и рассыпались по городу. Месиво расколотого рилкара, металла и фрила поднималось над землёй на высоту роста Речника, а кое-где могло бы накрыть собой Древнего Сармата. Погибающий мир в агонии размолол развалины в мелкое крошево. Фрисс подумал, что под руинами лежит великое множество костей - и содрогнулся.

Человек и сармат пробирались по одной из центральных улиц, меж грудами обломков, бывших когда-то громадными зданиями. Речник то и дело вытаскивал из развалин провод, обрывок металлического листа или пригоршню сплющенных деталей от какого-то древнего устройства. В конце концов он не без труда засунул в сумку обломок стальной балки - и понял, что весь металл Чивенкве он до Реки не донесёт. Фрисс тяжело вздохнул и огляделся в поисках сармата - Гедимин шёл по развалинам Старых Городов бесшумно, как тень, и Речник постоянно терял его из виду.

– Ладно, сгодится, - задумчиво сказал сармат, рассматривая большой обломок синеватого фрила.
– Фриссгейн, как протекает твой поиск?

– Этот город надо бы просеять через сито!
– с досадой воскликнул Речник.
– Гедимин... Помнишь, ты по излучениям определял, что лежит под Старым Городом? Можешь снова применить эту штуковину?..

Высоко над городом возносились погнутые балки - остатки верхних этажей, с которых давно обкрошился рилкар. С каждой балки гроздьями свисали бледно-розовые Скхаа, сложив кожистые крылья и прикрыв голову оперённым хвостом. Туда, где они дремали, не мог добраться никто - и Скхаа не обращали внимания на чужаков, остановившихся на самом верхнем из уцелевших перекрытий...

– Этот дом был выше любого из Высоких Деревьев, - выдохнул Фрисс, посмотрев с высоты на пёстрый хаос обломков. Отсюда видны были все стены Чивенкве и даже блеск оплавленной земли далеко на востоке.

– Не могу понять, Фриссгейн, зачем ты сюда полез...
– пожал плечами Гедимин. Он положил руку на уцелевший кусок стены, открыл экран передатчика и выдвинул из рукава множество ветвистых усов. Каждый ус раскрылся веером тончайших, но жёстких волосков, и они расположились на руке полукругом.

– Да... Так мы накроем почти весь город, - кивнул сармат своим мыслям.
– Отойди за спину, знорк, твоё кипящее облако погасит любой сигнал. За спиной у меня Гиблые Земли, сквозь их фон я всё равно не пробьюсь.

Речник послушно отошёл и наблюдал теперь за сарматом из-под его руки. Гедимин нажал несколько кнопок и замер, время от времени дотрагиваясь до экрана передатчика и качая головой.

– Чисто... чисто... следовые количества...
– отрывисто произносил он по мере того, как перистые усы один за другим сворачивались и втягивались в рукав.
– Это пустышка, Фриссгейн. Тут есть чуть-чуть ирренция и чуть-чуть ипрона, и они рассеяны по городу, как пыль. Я бы на твоём месте не терял тут время... хм?

Он замолчал, внимательно глядя на экран, а затем коснулся нескольких кнопок. Усы вновь развернулись и задрожали, а потом втянулись под броню с резким щелчком. Сармат закрыл передатчик и повернулся к Фриссу. В золотистых глазах читалось лёгкое удивление.

– Я нашёл кое-что странное. Выглядит как массивная глыба ипрона или кеззия. Так может смотреться со стороны небольшое хранилище... или корпус ирренциевой ракеты.

Речник глубоко вдохнул, скрывая волнение.

– Посмотрим, что там?

Они всё-таки спустились с остова громадного здания, торчащего над руинами, как гнилой зуб. Путь по обломкам рилкара после этого спуска показался Фриссу простым и лёгким, несмотря на пустоты под слежавшимся слоем камней, острые грани осколков и скользкие, как лёд, булыжники. Несколько раз Речник видел под развалинами почерневшие кости и оплавленные обрывки цветного скирлина. Однажды его рука наткнулась на что-то тёплое - и он невольно вскрикнул. Гедимин подошёл, с интересом посмотрел на груду булыжников и вытянул из неё пару прозрачных ребристых ракушек.

– Взгляни сюда, Фриссгейн. Это бытовые накопители - запас энергии для твоих предков, - сказал он, ощупывая "ракушки" усами одного из приборов.
– Практически разряженные, но рабочие. Можно будет зарядить... от твоей "стальной рыбы", например.

– Ух ты! И у всех жителей Тлаканты были такие вещи?
– Фрисс бережно спрятал обе стеклянные раковины в сумку. "Может, и мы скоро будем жить не хуже тлакантцев..." - подумал он. Смутные замыслы уже роились в голове Речника - но сейчас было не время и не место для них.

Они миновали широкую площадку, вымощенную тёмно-красным рилкаром и чистую от обломков.

– Площадь Победы, - буркнул Гедимин, оглядываясь по сторонам.
– Сигнал вернулся откуда-то отсюда.

Завалы по ту сторону площади были высоки и почти непроходимы. Одна из плит под ногой Фрисса вдруг поползла, и он провалился по пояс в "пещеру", когда-то бывшую комнатой. Речник крикнул, надеясь, что Гедимин поможет ему выбраться, но ответом была тишина.

Он выполз из провала - по счастью, ниша была неглубока - и с тревогой огляделся по сторонам. Сармат стоял внизу, на склоне горы обломков, и смотрел на что-то чёрное, отдалённо похожее на огромную хищную рыбу... или на небесный корабль из Старого Города, только в двадцать раз больше. На шершавых боках, оплавленных и покрытых царапинами, сплетались серебристые линии странного скупого узора. Там, где слой чёрного фрила был содран, тускло блестел драгоценный ипрон. Огромный древний корабль излучал неизмеримую мощь - и опасность. Это был могучий боевой звездолёт - и даже Речник понял это по его жалким покорёженным остаткам. "Корабль, который нёс ракеты и воевал в пустоте между звёзд..." - Фрисс глядел на остов во все глаза. "Он что, сделан из ипрона?!"

– Трофейный "Феникс", бывший атомный крейсер... Вот чем они украсили площадь, - услышал Речник горький шёпот сармата. Гедимин смотрел на корабль, не отрываясь, и его глаза сузились и потемнели.

– Гедимин, что с тобой?
– испугался Фрисс.
– Этот звездолёт... ты на нём летал?

– Хуже, - прошептал сармат и сделал шаг к чёрному остову.
– Я его строил.

Его рука, помедлив, опустилась на шершавый бок корабля. Фрисс заметил, что она дрожит. Прикусив язык, он подошёл к звездолёту поближе - и увидел, что от жуткой боевой машины остался лишь корпус. Когда-то корабль разрезали, чтобы вытащить из него всё, что было внутри, и посреди Чивенкве покоилась только пустая, но неимоверно прочная броня. Сотрясение, раскрошившее город в щебёнку, едва смогло поцарапать сарматский звездолёт!