Записки художника-архитектора. Труды, встречи, впечатления. Книга 2
Шрифт:
Пора домой!
Обычно, едучи за границу, я никогда не занимался специальной подготовкой по описаниям их и путеводителям, а всегда отдавался непосредственному чувству зрительных восприятий. Еще меньше было охоты педантично штудировать перед поездкой историю архитектуры и искусства стран зарубежных, а Италии особенно. Проверять по «натуре» книжное знание хорошо, но непосредственные и неожиданные впечатления всегда острее и глубже.
А вот разобраться в этих впечатлениях необходимо, и делаешь кратковременную остановку на обратном пути на тихих итальянских озерах, <где-нибудь в Комо или Белладжио> [263] .
263
РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 29. Л. 38.
Нужно сожалеть, что в период увлечения модерном мы сгоряча отбросили Виньолу, <без канонов, без ордера и без знания классического искусства (архитектуры) жили мы в те годы> [264] . А как бы эти знания помогли уяснить много.
Глава 20
Старообрядцы
Поездка
264
Там же.
265
Иерусалимское патриаршее подворье в Москве было учреждено высочайшим указом в 1817 г. (упразднено в 1917 г., возобновило свою деятельность с 1989 г.). Местом пребывания и служения представителя Иерусалимской Патриархии был определен храм во имя святого апостола Филиппа у Арбатских ворот, который с переосвящением главного престола стал именоваться храмом Воскресения Словущего (Филипповский пер., 20). Основной доход подворье получало от сдачи в наем старых и вновь построенных зданий в Пречистенской части Москвы. С конца 1890-х гг. оно вело активную застройку участка земли многоэтажными домами и к 1917 г. Иерусалимской Патриархии принадлежал целый комплекс доходных домов.
266
РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 29. Л. 39.
Заказан был проект мне.
В срок я выполнил заказ и отправил чертежи и смету настоятелю архимандриту Афанасию, взял расписку в получении материалов. <На всякий случай! Уж очень жуликоваты были эти монахи-греки> [267] .
Когда наступило время приступить к постройке, я получил смету обратно с предложением так ее пересоставить, чтобы цены вздуть. (Надо же подкормиться и настоятелю, и, главное, эконому, тогдашнему завхозу.) Я отказался и потребовал ввести на строительстве строгий учет материалов, рабсилы и сдать постройку подрядчикам с торгов.
267
Там же.
Такое ведение дела было неприемлемым для этих жуликоватых монахов.
За проекты, рабочие чертежи и сметы платить мне отказались, аванса же (задатка) я в своих работах обычно не брал, да и вообще в архитектурной практике тогда это не применялось.
Знакомому моему известному присяжному поверенному М.Ф. Ходасевичу я поручил это дело.
Опытный адвокат, он сумел выиграть дело, причем монахи обнаглели до того, что в окружном суде защитник их Метакса заявил: «Никакого проекта подворье не поручало, иск неосновательный и т. д., словом, я не я, ничего не знаем!»
Ходасевич в ответ молча предъявляет председателю суда визитную карточку архимандрита Афанасия, где написано его рукой, что чертежи и смету заказанного проекта от такого-то получил. Суд, конечно, присудил мне заплатить полностью, согласно расценке экспертизы. О таком скандальном поведении греков была помещена пространная заметка в газетах.
Деньги получились вовремя, можно было работать в более спокойных условиях. А подобный случай научил меня не всегда быть доверчивым. Нужно отдать справедливость московским купцам, с которыми мне вскоре пришлось иметь дела, – они всегда рядились, прося уступить хотя бы немного, но всегда аккуратно платили. В моей практике подобных случаев более не было.
Однажды ко мне явился молодой человек Н.П. Ануфриев, пожелал познакомиться, так как он был горячим поклонником русского народного искусства и русской старины; оказался симпатичным типом русского человека. Из старообрядческой [268] семьи Ануфриевых, его отец П[етр] И[ванович] был в то время председателем правления т[оварищест]ва М.С. Кузнецова (фабрики фарфора) [269] . С ним я тоже познакомился. Любопытный тип чисто русского самородка. Сторож при фабрике, бедняга, безграмотный, нигде не учившийся, он выбился [в люди], сам научился грамоте и, в конце концов, писал вполне грамотно. Уже будучи во главе огромного фабричного предприятия, написал две книги о производстве фарфора [270] . Своим детям дал отличное образование, и новый мой знакомый Н.П. Ануфриев после Московского университета некоторое время учился за границей. Крепкий в своем старообрядчестве он стал секретарем второй Московской общины старообрядцев-поморцев, проводил их съезды и был неутомимым работником. После революции стал профессором по текстилю, области ему знакомой, чем он давно занимался. Стал бывать у меня. Привел ко мне какого-то румяного лысого молодого человека, откормленного, кругленького. Это был Елисей Поляков, сын известного И.К. Полякова фабриканта, стоящего во главе правления мануфактуры Викулы Морозова. <Окончив коммерческую академию, Елисей Поляков стал продолжать свое образование.
268
Старообрядчество – приверженность части русского православного духовенства и мирян к старым церковным обрядам Русской православной церкви, существовавшим до реформы, предпринятой в середине XVII в. патриархом Никоном.
269
«Товарищество производства фарфоровых и фаянсовых изделий М.С. Кузнецова» было учреждено в 1889 г. с Правлением в Москве (Мясницкая, 8/2; в настоящее время здание магазина «Фарфор»). Оно имело 8 заводов в России, среди которых наиболее известны: Фарфоровый завод Ф.Я. Гарднера, Дулевский фарфоро-фаянсовый завод, Конаковский фарфоро-фаянсовый завод, Гжель. Товарищество выпускало массовую продукцию. В 1902 г. М.С. Кузнецов получил звание «Поставщик Двора Его Императорского Величества». Фирма неоднократно получала награды: так, на Всемирной выставке в Париже в 1900 г. Товарищество было удостоено высшей награды, а сам Кузнецов – ордена Почетного легиона.
270
О каких книгах идет речь, выяснить не удалось. Книги П.И. Ануфриева в фондах ГПИБ, РГБ и РНБ отсутствуют.
Вид Богородска. Фото начала XX в.
Его отец предложил ему на выбор: университет или кругосветное путешествие. Е. Поляков выбрал последнее и поехал в Америку с каким-то бывалым инженером.
Удачно съездил и в Японию, и Китай, где были торговые связи у отца. Это путешествие, конечно, образовало Елисея, и еще более он воспитал себя самообразованием.
Его жена была музыкантшей, сменила рояль на арфу, истерически кидалась из стороны в сторону. Пожелала отделать свой дом, находившийся при фабрике в Обираловке> [271] .
271
РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 29. Л. 42.
Наше знакомство укрепилось. Елисей часто бывал у меня, он увлекательно говорил, рассказывая о своей поездке вокруг света, интересовался многим и проявлял поверхностное тяготение к искусству. Дом ему я отделал, где интерьеры были решены просто, и лишь кабинет ему я сделал по типу русского теремка, с искусственным подшивным коробовым сводом, с окнами в оправе из слюды, изразчатой печью из абрамцевской майолики и большим резным панно с раскраской на тему «Корабли Садко в синем море» [272] .
272
Речь идет о доме Е.И. Полякова в селе Саавино Богородского уезда (в настоящее время микрорайон Саввино города Железнодорожного Московской области). Дом не сохранился – сгорел во время Великой Отечественной войны. Коробовый свод – криволинейное перекрытие с лежачим полуовалом в сечении, цилиндрический коробовый свод представляет собой систему независимых параллельных арок. Подшивной свод – потолок, прибитый снизу к балкам.
С увлечением все это я рисовал, наблюдал за выполнением всякой мельчайшей детали и часто посещал этот дом, где стал находить для себя отдых с вечера субботы и в воскресенье. Кругом был лес, пруд, все виды спорта, тогда входил в моду теннис, и увлекались игрой в русские «городки». Вскоре я перешел и к более крупной работе. Намечена была постройка старообрядческой церкви [273] .
<После кошмарных дней декабря 1905 г. революция сделала свое дело. Жизнь встряхнулась> [274] .
273
Имеется в виду храм Второй Московской старообрядческой Поморской общины (брачного согласия) в Москве, к постройке которого Бондаренко приступил летом 1907 г., освящение храма во имя Воскресения и Покрова состоялось 8 июня 1908 г. Это был первый в Москве старообрядческий храм, построенный после издания манифеста 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости». Храм был закрыт в 1930 г., возвращен церкви в 1993 г. В настоящее время он находится на реконструкции (Токмаков пер., 17).
274
РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 29. Л. 42.
Пресловутые «свободы» 1905 г. [275] коснулись и свободы вероисповеданий.
Еще в 1903 году появился царский манифест, где «предоставлялось всем подданным нашим и православных, и иноверных исповеданий свободное отправление их веры и богослужение по обрядам оной» (манифест 26 февраля 1903 г.) [276] .
Но этому манифесту не верили, хотя и распечатаны были старообрядческие храмы в Рогожской, до того времени закрытые правительством [277] . <Под натиском народного недовольства, под силой сложившихся обстоятельств после позорной Русско-японской войны 1904 г., когда Россия трещала по всем швам, вспыхнула неизбежная революция. Никакие кровавые меры царского правительства не могли остановить роста общественности, и “обновление” стало логически закономерным> [278] .
275
Речь идет о Манифесте Николая II 17 октября 1905 г. «Об усовершенствовании государственного порядка», который даровал населению «незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов».
276
Манифест Николая II 26 февраля 1903 г. «О предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка» содержал обещания частичных реформ, декларировал свободу вероисповедания.
277
16 апреля 1905 г. по повелению (телеграмме) императора Николая II было проведено снятие печатей с алтарей старообрядческих часовен (Покровского и Рождественского храмов) Рогожского кладбища в Москве и разрешено проведение в них церковных служб. Царские и боковые врата иконостасов двух храмов были опечатаны 7 июля 1856 г. по решению петербургского Секретного комитета и резолюции императора Александра II: «…так как на Рогожском кладбище священников нет и не должны быть допускаемы, если не присоединятся к православию или единоверию, то и олтари для службы не нужны» (См. об этом: Юхименко Е.М. Старообрядческий центр за Рогожскою заставою. М., 205. С. 39–40).
278
РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 29. Л. 43.