Записки пилота. Тетралогия

Рудаков Алексей Анатольевич

– Хааа.... Затекли, - констатировал он медленно, прислушиваясь к своим ощущениям, выпрямляясь во весь рост.
– Забей. Жуки. Может сожрали что-то не то. Или не того, - он хохотнул.
– Хорошо-то как. Сейчас я тебя вызволю.

Спустя несколько минут я стоял рядом с ним, держась для равновесия за его плечо. Моё освобождение прошло ещё быстрее - стоило Чипу разок стукнуть по моей корке, как она послушно распалась белёсой пылью, моментально освобождая меня из долгого плена.

Увлёкшись процессом освобождения мы не следили за светлой стенкой - и, как оказалось, зря. Мы даже

не заметили, что в нашей комнатушке стало гораздо темнее. Сейчас, закончив стряхивать с себя пыль и небольшие осколки, оставшиеся от корки, я повернулся к этой стене и обомлел.

– Чип..., - позвал я его.
– Ты это видел?

Он повернулся в указанном направлении и со свистом втянул в себя воздух - практически вся поверхность стены была заполнена небольшими, примерно со среднюю собаку, тенями. Паучьими тенями. Тени то сходились вместе, то перекрывали друг друга, иногда рассасывались по краям - было ясно что там, на другой стороне стены их много. Очень много.

– Знаешь, - задумчиво проговорил мой товарищ, наклоняясь и поднимая с пола нож.
– Я и не думал, что мы отсюда выберемся, но уж лучше в драке, чем бессильной куклой.

– Угу, я кивнул в ответ соглашаясь с ним.

Не сговариваясь мы сделали пару шагов к светящейся стене и она, словно почувствовав наши приближение начала таять, истончаясь и исчезая снизу вверх. Стенка растаяла, да, но на её месте осталась ещё одна, сформированная из множества небольших паучков нового, ранее не встречавшегося нам вида.

Небольшое тело - шарик, размерами чуть больше футбольного мяча, был окружён множеством длинных, тонюсеньких ножек. Эти ножки находились в постоянном движении, временами сплетаясь и расплетаясь как со своими, так и с лапами соседей.

И все они висели эдакой живой, шевелящейся сетью, полностью перегораживая проход.

– Тьфу, - скривился Чип.
– Ну и мерзость. Как пройти-то?

Я представил как я буду пробираться сквозь этот колышущийся полог и меня передёрнуло. В скафандре для работ в открытом космосе я бы пожалуй рискнул, но вот так - практически голым лезть сквозь это, ощущая прикосновения тонких, белёсых лапок... брррр.

– Гадость! Ненавижу!
– Чип рванулся вперёд и пнул одну из тушек. Та, издав какой-то странный визг, удивлённо-возмущённый, вылетела из общей сети и скрылась в сумраке где-то впереди.

– Ага! Не нравится!
– Взревел Чип, щедро раздавая пинки соседям улетевшего паучка. Верхние ряды живой занавеси заколыхались, по рядам пуканов пробежала судорога и они как горох посыпались вниз. Чип, как заправский футболист, носился между ними, пиная всех, кто не успевал подняться на свои тонкие ножки. Переборов гадливое ощущение я присоединился к нему. Вместе мы выпинали последних и остановились, тяжело дыша.

– Куда?
– Жадно глотая воздух ртом, спросил я у Чипа. В ответ он только пожал плечами и покрутив головой повторил свой предыдущий жест.

– Пошли...
– он неопределённо махнул рукой.
– Куда ни будь. Авось выйдем. Всё одно в долг живём.

И мы пошли, потом побежали по широкому, овальному коридору, сильно напомнившему мне тот, где обитал Оппонент. И чем дальше мы продвигались, тем сильнее во мне росла убеждённость, что и на той планете и тут поработали конечностями представители одной расы.

Коридор был пуст. Почти - несколько раз мимо нас проносились, именно проносились, двигаясь с очень высокой скоростью, уже знакомые нам шарики на ножках. Их бег был столь стремителен, что их тонких ножек просто не было видно - только размытое, беловато-мутное марево. Одного из таких бегунов Чип попытался было пнуть, но куда там! Шарик присел-приник к полу избегая удара и мой друг с трудом удержался на ногах, когда его удар не достиг цели.

– Шустрые твари, - констатировал он, восстановив равновесие.

– Забей, не до них, - возобновляя наш бег посоветовал ему я.

В отличии от того древнего Храма, здесь коридор шёл строго горизонтально, мы бежали уже с пол часа и всё это время не почувствовали ни спуска ни подъёма.

– Знаешь, - переводя дыхание на короткой остановке произнёс Чип.
– Мне кажется, что мы по кругу бегаем. Что же это такое - бежим-бежим и ничего! Ни двери, ни ответвления. Бред!

Я кивнул соглашаясь.

– Согласен. Только как нам это проверить?

Чип огляделся по сторонам и приняв какое-то решение протянул ко мне руку.

– Нож.
– Потребовал он. Я вынул клинок из ножен и протянул ему.

С ножом в руке Чип подошёл к стене и, с размаха, воткнул нож в стенку.

– Стой, - запоздало попытался остановить его я, но было поздно - к моему удивлению лезвие вошло в стену почти на половину своей длинны.

Ещё удар и ещё - Чип вырубал в стене нишу. Вот он нанёс несколько горизонтальный ударов и от стены отделился, сочащийся уже знакомым нам белёсым соком брусок толщиной с мою руку и длинной чуть по более её. На пол он не упал, изогнулся и завис, всем своим прямоугольно-квадратным видом показывая свою чужеродность и противоестественность относительно окружающих нас мягких линий.

– Теперь точно мимо не пробежим, - заметил Чип, возвращая мне нож.
– Ты чего хотел-то?

– Я?

– Ну когда стой орал?!

– Да это, за нож испугался. Что ты сломаешь его.

– Я, конечно псих, - начал он мягким тоном, разговаривая со мной как с ребёнком, - но не идиот. Когда мы ещё из комнатки выбирались - я тогда заметил. Стены тут не такие.

– Не такие?
– Не понял его слов я.

– Блин. Мягкие, тёплые. Не камень это и не бетон наш. Побежали.
– Резко закончил он нашу беседу и мы рванули вперёд по коридору а спустя менее получаса стояли и смотрели на изогнутый параллелепипед, контрастно торчащий из стены.

– Эээ-ммм... вроде это не наш.
– Неуверенно начал я.
– Наш больше к полу согнут был.

Чип не ответил - он внимательно рассматривал края загогулины.

– Наш. Вот тут - он указал пальцем на что-то не видимое мне.
– Тут у меня рука дрогнула. Криво разрез вышел.

– Но наш был ээээ... больше согнут. А этот - вон почти прямо стоит.

– Ага. Стоит. Как член у порно актёра. Наш это. Зарастает дырка просто. Смотри.

Он подтолкнул параллелепипед и тот, с влажным чавканьем вернулся на своё место.