Записки сахалинского таёжника
Шрифт:
Два брата-акробата не стали сидеть на поляне и ждать с моря погоды. — Потихоньку пошли навстречу. Шли, шли, не спеша, за полтора часа дошли до речки Буй. Ругая на чем свет стоит и Сашу, и Олега. Вышли на дорогу, идущую с бомбоскладов.
Наконец-то подъехал «Урал», но другой, за рулем Сашкин друг. Он сказал, что Санькин мотоцикл сломался, и тот попросил его их встретить. Не ломался мотоцикл! — Олег сказал, что Тимоха не будет участвовать в этом колхозе, вот Саня и не поехал второй раз…
Парниша забрал свою икру, как планировал, отнёс родителям. Матушка быстро реализовала икру маленькими партиями и выручила гораздо больше, чем если бы парниша сдал икру скупщикам.
4
Через три дня, в восемь ноль-ноль, заблажила собака — Мурка разоряется на цепи. Ясно дело, что к калитке подошёл чужак. Кого это поутру по Шанхаю носит и что ему здесь надо? Правда, в восемь часов должен Виталя подъехать. Но Тимоха не слышал шума мотоцикла и уже давно отвык от пунктуальных людей. Ему стало казаться, что пунктуальных всего лишь двое: он сам и Гоша! Остальные хозяева своих слов: слово дали и забрали!
Вышел в сени. Ты смотри, Виталя приехал! Пунктуальный паренёк. Он одногодка Олега, они одноклассники. Виталя общается, водит дружбу с ребятами на восемь, десять лет старше. И от этого сам кажется старше. Парниша сначала не поверил, что он одноклассник Олега… Позавчера вечером приехали новые члены браконьерской бригады — Юрок и Виталя, они друзья. Естественно, Колёк с ними приехал.
Обговорили все нюансы: что, как, почему, почём и когда! Договорились на сегодня на восемь утра дать старт. Тимоха собран, он пунктуальный товарищ. Но думал, что подъедут часиков в девять, а может, и в десять. — Сам говорил, что торопиться не стоит.
Вышел на улицу, успокоил Мурку. Поздоровался с новым напарником. Ребята знают друг друга, но поверхностно, пару-тройку раз выпивали вместе у Юрика в гостях.
— Как там Виталя Шкетобаза с Куреем, — готовы к ударно-демократическому браконьерству?!
— Они уже на поляне, наверно, чай пьют.
— Где они? — парниша не понял юмора.
— Я их, Тимоха, уже отвёз на поляну. Коляска-то у меня «ИЖевская». Да и сам подумай, — две собаки. На мой взгляд, лучше две ходки сделать.
— Правильно мыслишь. Ну, тогда поехали.
Вынес рюкзак, закрыл хату. В этот раз идёт без короба: надоело ходить с мокрой, липкой задницей, а потом стираться, — в коробе где-то внизу гвоздик выпирает, делает махонькую дырочку во вкладыше, и сукровица потихоньку вытекает. Мурку — в коляску, поводок в руке. Поехали. Да не поехали, а полетели. Виталя тоже любитель вдавить газ до полика. На мотоцикле «Урал» газ до полика — это много, по грунтовке очень много! Да еще данный мотоцикл обороты набирает, что путная иномарка.
У Виталика «Урал» старой модификации, так что Тимоха возвышается над водителем. Зато на сиденье ручка хорошая, мощная, не создается ощущения, что она может оторваться. А вот на сплошных сиденьях ощущение отрыва ручки есть! Были случаи отрыва ручки, и в итоге второй номер слетал с мотоцикла, бился об дорожное полотно. По Южке неслись около ста километров в час. Когда выскочили на местный БАМ — на автотрассу — грузовики обходили как стоячие, даже обошли две иномарки. Виталя и по раздолбанной дороге до поляны гнал мотоцикл. Так что парнише не пришлось спрыгивать и помогать. — Нехорошие, топкие участки прошли на скорости.
На поляне костерок горит. Тимоха выгрузился, отпустил Мурку. Подбежал Тайга — Юрика собака, Муркина дочка, того года осенний помёт. Тайга ростом с мамку, масть волчья, красивая собака, на лайку похожа!
Молодая собачка, было, пошла в атаку; Муся щелкнула зубами, — Тайга сбросила свой воинский пыл.
— Мурка, ты что свою дочку кусаешь?
— Ты лучше, Юрок, своей Тайге скажи: зачем ты, сука, на мать прыгаешь?! Здорово, что ли, браконьеры!
Поздоровались, Виталя загнал мотоцикл в кусты.
— Надеюсь, что тачку никто не тронет, да, Тимоха?
— В данное время здесь никто не ходит, — черемша давным-давно закончилась. Если кто и пойдёт, то это будут туристы, мотоцикл им не нужен.
— Мы «ИЖак» оставляли.
— Но ведь, Колёк, не на три дня оставляли!
— Да какая разница на сколько дней?..
— Я, в сущности, не беспокоюсь за мотоцикл. Скажем, мне его не жалко, у меня машина есть. Он — лошадка рабочая.
— Да, без лошадки будет туго, но лошадка останется цела.
— Тимоха, вы чай будете пить?
— А когда я от чая отказывался? Чей котелок?
— Мой котелок, я с ним везде хожу.
— А где ты, Юрок, «везде ходишь» с котелком?! Тайга хоть в лесу была?
— На Мураяму ездили.
— Значить, не была, — придётся учить ходить.
— Тимоха, кого учить ходить? — Она быстрей тебя идти будет, это ведь собака!
— Ты в этом уверен, что это собака?! Колёк, это собака или кто?
— Нормальная, хорошая собака!
— Ну-ну, сейчас пойдём, и посмотрите!
— Что мы посмотрим?
— Собачка фактически щенок, она сзади будет идти и на пятки наступать.
— Да брось ты, Тимоха, она впереди бежать будет, я-то знаю!
— А, ну да, ты-то старше на год!
— Тимоха, Юрок пока трезвый, не кичится своим возрастом!
— Я не собираюсь Тимоху тайге учить.
— А хотелось бы, Юрик, да?! А бытовой жизни ты нас учишь, когда пьяный!
— Когда он это вас учил жизни?
— Виталя, да постоянно, как подопьет: слушайте и слушайтесь меня — я ведь вас старше!
— А что, разве неправильно я говорю? — Я ваш старший брат и имею право учить!
— Юрок, я тоже люблю жизни учить, но один товарищ мне сказал: «Куда ты лезешь? Ты сначала свою жизнь наладь!» — Вот эти слова я тебе передаю. У нас здесь жизнь налажена только у одного, у Витали. Вот он имеет полное моральное право учить жизни нас всех! Хотя он намного моложе нас и вовсе не брат! Так что, Юрок, не верь Вахтангу Кикабидзе, что, мол, мои года — мое богатство! Эта песня для дурачков! Давайте-ка все продукты мне в рюкзак.