Запомни, ты моя
Шрифт:
— Если ты предполагаешь наше дальнейшее общение, значит никуда ты от Никиты не уйдешь. Собственно, цель разговора была выяснить именно это. Поговори с ним насчет его отставки. Артур прав в одном, Никита слишком долго к этому шел, чтобы отказываться на пол пути.
Камиль моет свою чашку, пока нахожусь в ступоре, затем просто уходит, аккуратно прикрыв входную дверь.
Я же перевожу взгляд на обездвиженное тело и понимаю, что Никита решил отказаться от политики, потому что уверен, что этим вернет меня.
В этот момент мне становится стыдно от самой себя, потому что из-за собственной обиды, тщеславия и страха перед прошлым, я лишаю
Правильно ли это?
Решено, как только это чудо проснется, скажу ему правду.
Глава 36. Никита
Я не знал, что и думать. С одной стороны, отец не отрицал свою причастность к продаже детей, когда Алена его раскрыла. Даже в порыве чувств пытался ее ударить. Но информация, полученная от Рустама, делает все неоднозначным. Я в какой-то момент чувствую себя одноглазым, что не позволяет видеть ситуацию под разными углами. И правду может рассказать только он. И фамилия эта — Ломоносов. Очень знакомая. Я точно где-то ее слышал, но где, не могу вспомнить. Но это только часть мыслей, занимавших тяжелую голову после бессонной ночи. Еще была Надя, которая после суток, строчившая гневные сообщения, затихла. И я бы рад знать, что этот самый Рустам усмирил ее, но не был уверен, что она оставит все как есть. Тем более, когда, по сути, вынудила Максима отправить Алену на одной из фур. Узнал я об этом ровно в тот момент, когда меня окружили головорезы, которых наняла Надя. И им очень повезло, что я не убил их, хотя очень хотелось вспороть брюхо каждого.
Но было самое главное. Алена не ответила на сообщение о любви. Как и на последующие сообщения и звонки. Это напрягало настолько, что я порезался, когда брился, а встретил Камиля на пороге гостиничного номера в рубашке шиворот-навыворот.
— У-у, брат. Дела плохи.
— Надо до Англии добраться. Срочно.
— Так, вроде самолет с утра, — закрывает Камиль двери и наблюдает за моей паникой. — Да, в чем дело? Юра же забрал ее.
— Забрал. Но они снова вне зоны сети. Отец постоянно висит на телефоне, не дозвониться. А у нее телефона нет. Мама тоже как назло не отвечает.
Камиль смотрит в экран своего смартфона и через минуту выдает.
— Есть рейс в Амстердам. Через час. Если ты перестанешь жевать сопли, то успеем.
— А ты куда? — надеваю черную водолазку и застегиваю джинсы. Сейчас не до рубашек с брюками.
— То есть ты собираешься в приключение, а я буду сидеть? Нет уж, брат. А как же наша команда мушкетеров?
— Несколько поредела, тебе не кажется.
— Артур еще придет извиняться. Вот увидишь, — подхватывает Камиль свою сумку, и мы вместе покидаем отель, где я жил последние недели.
Спустя час мы уже в аэропорту, двигаемся в бесконечном потоке людей, спешащих на свои рейсы. Пройдя регистрацию, идем на самолет, но все это время я пытаюсь дозвониться до отца или до матери. Настолько этим занят, что меня как слепого Камиль ведет через карман на борт и даже сам пристегивает, ворча, что любовь делает человека идиотом. В какой-то момент Юра все-таки отвечает, рявкнув:
— Все нормально с твоей Аленой, хватит названивать!
— Ого, — поднимает брови Камиль, не забывая перемигиваться со стюардессами. — Что-то случилось, что Юра так орет. Ни разу не слышал, чтобы он голос повышал.
— Я тоже, — киваю, глубоко задумавшись, и поворачиваюсь к окошку, в котором виднеются только бесконечные полосы и
Говорят, зависимые люди полностью разрушают свою личность ради очередной дозы. Но я даже сейчас чувствовал, что стал лучше. У меня больше нет желания брать от жизни все и ничего не отдавать взамен. Сейчас я просто хочу запереть Алену дома, где угодно, просто смотреть и видеть ее улыбку. Я задолбался бегать по кругу, словно пес за своим хвостом.
Пройдя контроль, замираю, чувствуя в затылке шевеление, словно кто-то за мной наблюдает. Оборачиваюсь, осматриваю пространство, но людей так много, что заметить кого-то конкретного сложно.
— Надо оружие найти, — говорю Камилю, ощущая чужой, тяжелый взгляд. Тем не менее продолжаю двигаться к службе проката. Нужна тачка.
— Это даже не обсуждается. Давно я не держал в руках приличный пистолет.
В это время машин всегда остается в прокате мало, но мы все равно берем себе неплохой фольксваген белого цвета и стартуем в сторону города Атрехта.
Но сначала я невольно заворачиваю в сам Амстердам и проезжаю все знаковые места, которые навсегда оставили след в моей душе и помогли вернуть Алену. Вот тот самый клуб, а вот банкомат, где я снял деньги с международной карты, вот отель, где мы провели ночь, если проехать в сторону еще несколько кварталов, то будет многоэтажка, где она снимала комнату, больше похожую на туалет. Возможно, на том месте все та же дыра, где погиб от взрыва газа ее сутенер.
— Путешествие по лабиринтам памяти окончено? — с усмешкой спрашивает Камиль, проверяя тяжесть пистолета. Мы успели заехать в одно местечко и закупиться. Я же курю, посматривая на реку через лобовое стекло. — Давай я за руль. Ты не в адеквате.
— Все нормально. Пожалуй, привезу потом Алену сюда. Думаю, пройдя этот путь уже в другом статусе, она почувствует себя окончательно здоровой.
— Думаешь, прошлое еще с ней.
— Прошлое всегда с нами. Важно спрятать его в самый дальний угол души и не открывать туда дверь.
— Значит, тебя больше не волнует, что она была проституткой, а ее ребенок не от тебя?
— Нет, уже нет, — медленно произношу, пытаясь найти в себе хоть каплю злости, которую испытывал давеча. Пора двигаться вперед, не оглядываясь.
Камиль хмыкает, закрывает глаза, а я набираю скорость. До Англии еще пятьсот километров. Значит, часа через четыре я увижу свою Алену.
— Разбудишь, когда спать захочешь, — мямлит сонным голосом друг, а я киваю сам себе. Совсем скоро.
Но в момент все мысли вылетают. Характерный звук и нас заносит. Одни взгляд на Камиля и приходит ощущение полной жопы. Особенно, когда машину начинает нещадно крутить, а в глазах от боли в ноге и голове темнеет.