Запомните нас такими
Шрифт:
– И за это время вы ни разу не проверили, как эксплуатируется ваша собственность?
– А зачем? Деньги он мне платил исправно, а все остальные вопросы при необходимости всегда можно решить через суд.
Его непоколебимая вера в суд сразила меня наповал. Я мысленно осенил его лоб крёстным знамением и попрощался.
Увы, но Ташлыкова как была моим единственным источником информации, так им и осталась. Вернувшись в машину, я допил остатки приправленного земляничным варением чая и, стараясь слишком не нарушать ПДД. отправился к Соколову.
На этот раз она не забыла запереть дверь. Я позвонил. Моя озабоченная физиономия заставила её улыбку уменьшиться до стандартного размера. Обидно, даже учитывая тот факт, что пришёл я к ней не на свидание.
– Памятуя о прошлом, – сказал я, – не мог не заскочить. Впустишь?
Её улыбка засияла в полную силу:
– Проходи.
В зелёной тунике и чёрных леггинсах Екатерина выглядела на твёрдую пятёрку даже по шкале успевшего состариться раньше времени Зайцева.
– С удовольствием, – не стал я ломаться.
Женщина провела меня в гостиную и, усадив на диван, поинтересовалась:
– Водку, коньяк?
– Стакан минеральной, – сказал я.
Мой заказ её озадачил. Улыбка стала неуверенной. Тем не менее она поставила на стол бутылку минеральной воды, бутылку коньяка, фужер и две рюмки. Я налил ей коньяка, себе минералки, и мы выпили. Она явно не догадывалась о цели моего визита.
– Как Элла? – спросил я. – С датой похорон уже определилась?
– Двенадцатого. Сразу после отпевания.
– Как настроение?
– Паршивое, но виду не подаёт.
– А где вы с ней встречались?
– В мобильной сети.
– Давно?
– Пару часов назад.
– Элла сама тебе позвонила?
Рука женщины поправила на груди брошь:
– Что-то случилось?
Покрутив в руке стакан, я всё-таки решился.
– Зачем ей понадобилось втягивать в это дело тебя? – спросил я. – Или ты решила поучаствовать в нём добровольно?
Екатерина дотянулась до бутылки и плеснула себе коньяку:
– Затем, что в квартире лежал труп её мужа. Мужа, которого пару часов назад она застала с другой женщиной. Или она должна была признаться, что сама его убила?
Я глотнул минералки:
– А разве нет?
Обручева обняла себя за плечи и зябко поёжилась:
– Что «нет»?
– Разве не она его убила?
Екатерина посмотрела на меня с неприязнью:
– Что за шутки?
– Какие уж тут шутки.
– Да она с него пылинки сдувала!
– А вчера убила его секретаршу, – произнёс я.
Екатерина попробовала изобразить ядовитую улыбку:
– Из-за пятнадцати миллионов?
– Да нет, – сказал я, – всё это время деньги находились там, где им и положено было находиться: в рабочем сейфе.
– Я тебе не верю!
– А себе?
Обручева схватила стакан и залпом выпила. Ей явно не хотелось соглашаться с тем, что она услышала.
– Ты только пересказываешь её версию или сама присутствовала при убийстве? – спросил я.
Женщина глубоко вздохнула и обречённо выдохнула:
– Элла приехала ко мне под утро.
Что-то в этом роде я и предполагал. Я плеснул в рюмку коньяку и чуть ли не силком заставил её выпить. Выпил сам и, показав на телефон, сказал:
– Позвони ей и предупреди, что мы сейчас подъедем.
Глянув на меня, она решительно замотала головой:
– Нет.
– Бросишь подругу расхлёбывать эту кашу в одиночку?
Обручева усмехнулась:
– Можно подумать, что ты собираешься её облагодетельствовать.
– От меня теперь действительно мало что зависит, – согласился я. – Меня теперь если что и беспокоит, так это как бы она ненароком других глупостей не наделала.
Я набрал номер городской квартиры Смирновых, а когда никто не ответил, телефон загородного дома. Трубку никто не взял и там.
Я посмотрел на Обручеву и сказал:
– Поехали, может, нам ещё удастся с ней поговорить.
Женщина снова отрицательно помотала головой. На её бледном осунувшемся лице живыми оставались лишь глаза.
– Ну, как знаешь, – сказал я.
В прихожей стоял полумрак. Я нащупал дверную ручку и крикнул:
– Запри двери, подружка может о тебе ещё вспомнить!
Ответом было молчание. По-видимому, у девочки наступил период раскаяния. Пока это чувство не перегорит, взывать к разуму было бесполезно. Я закрыл двери и, зачем-то повторяя про себя детскую считалку, спустился к машине.
Глава одиннадцатая
На свежем ночном воздухе меня передёрнуло. Я запустил двигатель и несколько минут просидел так, глядя в лобовое стекло. Как я ни пытался перетасовывать факты, на всех снимках Элла выходила вне конкуренции. У магазина я остановился и купил спиртного. Минут через десять улицы города с яркими огнями витрин и уличных фонарей сменились плохо освещёнными улочками пригорода. Встречных автомобилей заметно поубавилось, а пешеходы исчезли совсем. Но через некоторое время дорожные фонари замелькали чаще, а за шлагбаумом посёлка света стало столько, что хоть вечеринку устраивай.
Чтобы мой приезд не стал неожиданностью, я подъехал прямо к коттеджу. Открыл калитку и по выложенному фигурной плиткой тротуару прошёл к крыльцу. Тойота Эллы стояла в глубине двора под навесом. Из приоткрытого окна коттеджа доносилась мелодия «Happy Nation». Я миновал веранду с зеркальным остеклением и оказался в просторном зале под сводчатым потолком, где висели два стилизованных под старину портрета супругов Смирновых. И мужчина, и женщина смотрели на меня с улыбками. Муж и жена. Ха-Ха-Ха. Как бы не так! Два совершенно чужих человека!