Запоздалое раскаяние
Шрифт:
– Я должен отправиться обратно в Сен-Лауренс к своей машине, - сказал Жак, - Я могу подвезти тебя на такси.
– Куда?
– К твоей клиентке, конечно...
Она хлопнула себя рукой по лбу.
– Боже мой, я совсем забыла.
Она скрылась и через несколько минут вернулась в белых ботинках и пальто из гранатово-красной шерсти. Волосы она подвязала платком цвета своего платья - голубым.
– Мой чемоданчик, пожалуйста.
На лестнице было тепло, как дома. Тем сильнее они ощутили
Наступила ночь, холодная и неприятная, несмотря на уличные фонари, которые не могли смягчить это впечатление.
Жаннина высоко подняла меховой воротник пальто и надела мягкие теплые перчатки, последний подарок своего возлюбенного.
Легким протестующим жестом выдала она свое удвиление, когда Жак взял ее под руку. В первый раз разрешил он это себе в Гренобле. Сегдня вечером он сделал это из-за упрямства, чтобы доказать - в основном самому себе что у него есть мужество.
Пройдя совсем немного они сели в такси.
– К парку Пауля Мистраля, - сказала Жаннина.
– Против обзорной башни.
Она сняла перчатки и во время поездки они сидели молча, держа друг друга за руки. Жак искал красивых слов, чтобы успокоимть ее и не находил. Его возвышенные чувства были всего лишь мимолетной вспышкой. Столкнувшись с действительностью, он не видел выхода. Альтернатива была математически строгой: либо плати деньги, либо предоставь Роджеру разрушить брак.
– Но где взять деньги?
Машина затормозила возле тротуара, раздавив лед в водосточной канаве. Жаннина прибыла на место. Она пожала пальцы Жаку и взяла свой чемоданчик.
– Я позвоню тебе утром, - сказал он, затем не столь убедительно как раньше добавил: - Не беспокойся, все будет в порядке.
Жаннина вышла. Жак крикнул ей еще что-то, но шум захлопнувшейся дверцы заглушил его слова.
Такси продолжало свой путь. Молодая женщина стояла неподвижно и провожала взглядом машину, пока та не свернула за угол.
Сзади к ней медленно приближался желтый Дофин.
– Хелло, Жаннина!
Машина остановилась. Через открытую дверцу Роджер нетерпеливо крикнул:
– Поспеши! Входи быстрее!
5
Машина присоединилась к потоку движения и медленно поехала обратно через забитые машинами улицы. Наступили часы пик.
– Я дожидался внизу, мне не хотелось еще раз подниматься, - проворчал Роджер.
– Как ты думаешь, выйдет?
– Чтобы освободиться к семи часам я придумала встречу с клиенткой. Он пожелал меня проводить. Отказаться от этого было трудно.
В машине было душно. Воздух был дымный и перегретый. Жаннина опустила окно и расстегнула пальто.
– Куда мы поедем?
– спросила она.
– К тебе, конечно.
– Это нежелательно, - возразила он, - он может неожиданно вернуться.
– Подумаем.
– Роджер улыбнулся.
– Сейчас
– Как знаешь.
– У него есть ключ?
– Нет. Но я предпочитаю пойти в другое место.
– Во всяком случае, не в кафе, так нельзя спокойно поговорить.
Машина проскользнула между грузовиком и Комби и первой оказалась у светофора, сменившего свет на зеленый.
Роджер воспользовался свободной улицей и увеличил скорость.
– Тогда остается только отель, где я остановился.
– Ты сегодня вечером не вернешься в Лион?
– Только не сегодня.
И с достоинством добавил:
– Если исход битвы сомнителен, то генерал должен находиться впереди войска. Отель Империя. Всего два шага отсюда.
Чем ближе приближались они к центру Гренобля, тем плотнее было движение, тем медленнее продвигались они вперед. Водитель был занят управлением машины и его пассажир не пытался нарушить молчания.
Белый каменный фасад отеля Империя возвышался на сравнительно тихой площади, на которой стоял памятник давно забытому когда-то знаменитому человеку.
Роджер поставил машину на стоянку на площади, предназначенную для обитателей отеля и повел девушку к парадной лестнице, над которой была сводчатая стеклянная крыша в стиле рубежа столетий.
– Комната с ванной, моя дорогая. Я не могу отказать себе в удобствах.
Когда они вошли в холл, сразу стало тихо, прекратился шум и голоса людей. Толстые стены заглушали городской шум и голоса людей, превращая его в спокойное жужжание.
Роджер взял свой ключ с доски и они поднялись на третий этаж, никого не встретив.
Комната была не люкс, но довольно большая и чистая: на обоях были цветочки, мебель полированная, на полу испанский красный ковер. Стоял запах старомодной парфюмерии, который отнюдь не был приятным.
Роджер, часто путавший "старое" с "бюргерским", показал на железную, с латунными шариками кровать.
– Моя мечта!
С известным респектом, он положил свое пальто на пуховое одеяло. Жаннина бросила рядом свое пальто и упала затем в низкое кресло, которое слегка шаталось.
Она молчала.
Закурив свою длинную сигарету, Роджер стал спрашивать:
– Что произошло после того, как я ушел?
– Это можно было предвидеть. Он пришел в ужас при мысли о том, что жена что-нибудь узнает.
– Так, хорошо. А потом?
– Больше ничего.
В противоположность Роджеру, молодая женщина совсем не была увлечена его идеей.
– Он думал только о разводе, он страшно боится его.
Ее тон был полон горечи.
– Если встанет вопрос, порвать со мной или нет, то чаша весов, на которую он меня поставит будет совсем не тяжелой.