Запретные сети
Шрифт:
– А я тебе и не давал ничего.
Максим встаёт, жмёт мне руку. Только собирается оставить меня, как в кабинет стучатся, мы оба смотрим на входную дверь. Входит служанка, с опущенной головой, обращается ко мне:
– Господин Кхан, прошу прощения за беспокойство, но к вам пожаловал правитель.
Максим заходится хохотом, чем испугал бедную девушку, велев ей выйти и пригласить Бахтияра, я обратился к бесу.
– Останься ещё ненадолго.
Друг понимает мой намёк с полуслова, ведь через что мы с ним и Романом не прошли.
– Что куришь? – задаю вопрос другу, потому как чувствую в дыме не только табак, но и примесь чего-то постороннего. Смотрю на него с нарисованным на лице вопросом.
– Это не наркота, – отвечает бес, вновь затягивается и намеренно выдыхает в меня. – Решил постепенно отвыкать от них, – крутит в пальцах тлеющую сигарету, смотрит на неё с презрением. – Наш личный доктор Стрендж наколдовал какую-то смесь.
– Леон? – переспрашиваю я, зная о ком говорит Максим.
– Он самый, – друг кивает мне головой, – Наш персональный кошмар университетского времени.
Наш персональный кошмар университетского времени теперь обитает в штатах и похоже ещё не скоро вернётся к себе на родину.
– Былые времена, Макс, навсегда в наших сердцах, – цитирую самого Леона, который пропал из виду и уже не показывается долгое время.
Максим указывает на меня пальцем, и кивает головой: – Однажды стоит повторить своей бандой очередной налёт.
– Намёк понял, – согласно отвечаю, – но не сейчас, Макс. Я сейчас в семейных проблемах, и не знаю, когда вообще вылезу, – вздыхаю. – Если вообще вылезу.
– Что за настрой, брат?! – посмеиваясь, входит Бахтияр. Была бы возможность, задушил бы собственными руками, от мысли передёргиваюсь, потому как вспоминаю из-за чего отец задушил собственного брата.
– Чего тебе? – задаю вопрос, а сам сжимаю кулаки. Во мне кипит злость, ухватившись за которую, боюсь сорваться. У всего есть предел терпения, и я чувствую, что эта черта совсем близка.
– Ахах, – садится напротив Макса, полностью игнорируя моего друга. Сложил ногу на ногу, а руки на груди. Вот он весь Бахтияр, фальшивый клоун, временно властвующий нашими жизнями. – Откажись от Амины.
Соскакиваю со стула. Максим тоже встал, а Бахтияр ухмыляется, добился желаемого результата. Во мне кипит гнев, заявился сюда и пытается теперь вертеть мной, как сделал это с моим отцом.
– Или к чёрту, Бахтияр! – наставляю на него палец, и почти рычу слова: – Только посмей встать у меня на пути, пожалеешь, что вообще связался со мной.
Бахтияр встаёт, так вольно проходится вдоль комнаты, трогает мои вещи, на камине стоит фотография моей семьи: мать
– Не трогай, – не узнаю сам свой голос, подхожу вплотную к брату, глаза в глаза. – Не смей, Бахтияр. Иначе сам напросишься на сражение.
– Ну это мы ещё посмотрим, дорогой кузен, – отвечает Бахтияр и отходит от меня на несколько шагов назад. Трус, только трус не способен выстоять схватку, поджав свой хвост, линяет с поля боя. Ухмыляюсь и вновь направляюсь в его сторону, в его глазах прочёл, что не понимает на что он подписался только что. Хватаю его за грудки, и поднимаю, приближая ближе к себе. Максим не спешит вмешиваться, продолжает курить и наблюдать разыгравшееся шоу под носом.
– Я не мой отец, Бахтияр. Глазом не успеешь моргнуть, как слетит твоя корона.
Брат вырывается из моего захвата и толкает меня в грудь, я не сдвинулся с места, на что он рассвирепел и попытался ударить меня, как вчера его я. Перехватив его удар, скручиваю руку и сгибаю пополам своего нерадивого брата.
– Как ты смеешь, Самир, обращаться со мной подобным образом?! Я твой правитель.
Максим стоит и смеётся во всё горло, Бахтияр же напротив от заломанной руки за спину, злится и бранится всеми известными словами.
– Какой ты правитель? – отпускаю его из захвата, и толкаю вперёд ближе к двери, – уходи, Бахтияр, по добру. И только попробуй тронуть Амину, – предупреждаю его, – будут большие проблемы.
– Ещё увидим, у кого будут проблемы, – зло отвечает он. И на выходе из кабинета поворачивается, вновь обращается ко мне: – Ты думаешь, что знаешь всё и обо всём, Самир, дорогой, но это не так. Иногда самый близкий твой самый злейший враг.
– Если ты про себя, – отвечаю ему, – то, извини, это не новость.
– Ты идиот и только.
Затем хлопает дверью. Максим тушит в пепельнице остаток окурка, мотает головой: – Гляди в оба, Самир. Бахтияр ещё тот скользкий змей.
– Максим, я сам переживаю, но больше за Амину, чем за себя. Девушка даже не подозревает в какие сети вплетена.
Я возвращаюсь обратно за свой стол и почти бьюсь головой о столешницу, затем поднимаю голову, придерживая руками, словно молитву проговариваю: – Страшно подумать, если всё вскроется, как это отразится на нашей семье.
Максим жмёт плечами: – Ну подумаешь семейные разборки, а у кого их не бывает.
Оба посмеиваемся: – Ты всегда видишь во всем свой чёрный позитив.
– Поработай в моей шкуре, и узнаешь на каком я позитиве, – подмигивает, выходя за дверь, кидает через спину: – Не забудь о Маргаритке, – почти пропевает имя девушки. Стало быть, друг не просто так ищет с ней встречи. Ну Максим, ну и затянешь сам себя в любовные сети.
Глава 5
Амина.