Запятнанная кровью ложь
Шрифт:
— Ты не будешь повышать на меня голос, не будь неуважительной. — Тот же самый спокойный голос причинил мне в жизни больше боли, чем самые резкие крики. Мой позвоночник немедленно выпрямляется. — И если я скажу, что вы расторгните брак, то вы, блядь, так и сделаете.
Наши взгляды встречаются на последнем слове.
— Нет.
Мой отец поднимает бровь, и я на мгновение опускаю взгляд, но потом вспоминаю, что не могу поддаться своему инстинкту съежиться, иначе он съест меня живьем.
— Сэр, — говорит Ник, — при всем моем уважении, я не могу аннулировать брак.
— И почему же это
— Я люблю вашу дочь.
Мой отец громко смеется, привлекая взгляды со всего зала.
— Конечно. Я видел вас, русских, и вам на всех наплевать.
— Мне не похуй на нее. Только она.
— Так вот почему ты убил моего сына?
— Я не…
— Ты стрелял из этого оружия или нет?
— Нет, — перебиваю я. — Ты чертовски хорошо знаешь, что это из-за Лео. Он толкнул Андреа перед собой, чтобы защитить себя, как трус. Ты это знаешь, мы все это знаем. — Я делаю глубокий вдох и смотрю ему в глаза. — Неважно, сколько ты это отрицаешь и смотришь в другую сторону, это не меняет фактов. Я не выйду за него замуж только потому, что ты этого хочешь. Я не выйду замуж за человека, стоящего за смертью моего брата.
— Не думаю, что ты понимаешь, как это работает, Камилла. — Мой отец вздыхает и качает головой. — Ты будешь делать все, что я тебе скажу.
— Маттео… — пытается урезонить меня мама.
— Заткнись, Белла, — говорит ей отец с каменно-холодным взглядом. — Я не слабый человек. — Он адресует это мне. — И меня не волнует твоя так называемая любовь. Леонардо и ты были помолвлены с детства, и свадьба состоится. Мне насрать, даже если придется убить этого человека.
— Я не выйду замуж за убийцу моего брата! — Я кричу, и в ресторане воцаряется тишина. — Я думала, ты лучше этого, но, похоже, я ошибалась. Ты хотел убить Николая за его участие, хотя я предполагаю, что Лео получил всего лишь пощечину? Как ты мог так поступить с Андреа? Своим ребенком? Я думала, он твой любимчик.
У отца слезятся глаза.
— Заткнись, Камилла. Ты ни хрена не понимаешь, что несешь…
— Я вижу это ясно как день, папа, — отвечаю я с ядом в голосе. — Потому что у тебя есть кое-что в обмен на мой брак, и я это знаю. Мы оба это знаем. Но я открою тебе маленький секрет, папа, я скорее покончу с собой, чем выйду за него замуж.
Моя мать ахает, в то время как губы моего отца становятся тонкими.
— Сейчас мы и увидим, не так ли?
— Да, я думаю, так и будет.
— Сэр, — пытается Ник снова, — я могу вам кое-что предложить. Просто назовите свою цену, и я сделаю это. Все, что мне нужно, — это ваша дочь.
Мой отец, кажется, ненадолго задумывается, затем прищуривает глаза.
— Ты ничего не можешь дать мне в обмен на нее.
Мой отец кивает и оглядывается на нас. Внезапно мы с Ником напрягаемся одновременно. Двое мужчин подходят к нам с обеих сторон, хватают моего мужа за руки и поднимают его со стула. Удивительно, но Николай остается предельно спокойным и собранным, затем смотрит на меня грустными глазами и гладит меня по щеке.
— Я люблю тебя, — шепчет он. — Всегда буду.
— Навсегда, — говорю я ему. — Я люблю тебя
Охранники выводят его из ресторана, а я сижу там, и по моему лицу текут тихие слезы. Я даже не могу сейчас смотреть на своих родителей. Если они убьют Николая, я никогда им этого не прощу. Может, мой отец и отдает приказы, но моя мать так же виновата в том, что согласилась с этим, как и в том, что держала меня в плену.
— Как ты смеешь? — Я спрашиваю своего отца. — Неужели тебе наплевать на мое счастье?
— Счастья в нашем мире не существует, Камилла. Чем быстрее ты это поймешь, тем лучше станет твоя жизнь.
— Папа, ты мог бы с таким же успехом держать меня взаперти, потому что я люблю этого человека и не буду просто сидеть и ждать, пока ты убьешь его. Куда ты его ведешь?
— Это не твое дело, Камилла, — холодно отвечает он. — А теперь будь хорошей дочерью и выходи замуж за человека, за которого тебе суждено было.
Я вызывающе вздергиваю подбородок.
— Не могу, — говорю я, пожимая плечами и ухмыляясь. — Я уже замужем.
— Ненадолго.
Я бросаю взгляд на маму, которая разглядывает свои руки. Через минуту она поднимает голову, и мы встречаемся взглядами. Мои губы сжимаются, и я разочарованно качаю головой, затем отворачиваюсь. Я не могу поверить, что она соглашается на это, даже не сопротивляясь моему отцу. Мы были близки всю мою жизнь, и она единственная, кто утешал меня бесчисленное количество раз, когда мой отец заставлял меня плакать. Сейчас я ничего подобного не вижу. Она даже не пытается исправить ситуацию, остановить его или хотя бы подставить плечо для утешения. Если мой отец убьёт Ника, мне определенно будет нужно утешение. Но нет, вместо этого она держит меня пленницей в моей собственной комнате, неспособной выбраться.
Я надеюсь, что мой отец сжалится надо мной и не убьет его. Однако я не питаю особых надежд; он заботится только о том, что приносит ему пользу, и прямо сейчас это не мой муж. За этим кроется что-то большее, и я знаю, что родители Лео и он сам пришли к какому-то соглашению. Мне просто так стыдно из-за того факта, что он поставил это выше своей семьи и достоинства. Он знает, что Лео виновен и из-за него убили Андреа, так почему же он до сих пор не выпотрошил его?
Это вопрос, на который я хочу получить ответ.
Я застрял здесь, кажется, на целую вечность.
Смены охраны были уже дважды, и никто не обратил на меня внимания. Сколько длится их смена и почему никто не обращает на меня внимания? Чувство надвигающейся гибели все глубже проникает в мой желудок, угрожая вывести из равновесия.
Все это время я был привязан к стулу и выходил только облегчиться, и в этом мне повезло. Я вообще не боролся с ними, не то, чтобы у меня сейчас были силы. Они лишили меня еды, воды и сна. Последнее в основном потому, что чертовски трудно заснуть в кресле, будучи привязанным ремнями и испытывая боль, но, возможно, скоро я так устану, что это уже не будет иметь значения.