Зашифрованные маршруты
Шрифт:
Вскоре из двора вышел Шурка Подметкин. Чинно вышагивая, он тянул за собой саночки с пустыми ящиками. А в душе у Шурки было нехорошо. Ему хотелось все бросить и бежать. Хоть куда, но бежать. И больше никогда в жизни не приходить к этому человеку и не слышать его слащавые слова «покорно благодарю», и не видеть его рук с длинными липкими пальцами, всегда готовыми схватить за горло. Шурка чувствовал, что за ним из переулка наблюдают его друзья, это подбадривало.
В магазине Шуркина тетка подсчитала утреннюю выручку и осталась очень довольна. Она чмокнула Шурку в холодную щеку:
– Завтра, Александр, я сама повезу товары, а после завтра - опять ты, и план у нас будет выполняться каждый день.
Шурка вытер со щеки помаду:
– Извините за пардон, Лариса Ивановна, товар вывозить буду я, мне нисколько не тяжело носиться по этажам. А за мое усердие я вас покорнейше прошу удовлетворить сердечно мою скромную просьбу.
– Лариса Ивановна никогда не слышала от Шурки таких красивых слов - за одно утро ее племянник сделался интеллигентом!
– Со второй половины дня я буду покидать вас.
Шуркина тетка испугалась.
– Уходить? Господи, да не связался ли ты с плохими людьми?
– Я на курсы хочу поступить подготовительные, а потом в техникум.
Тетка опять чмокнула Шурку:
– Прекрасно, Александр, прекрасно.
Шурка шмыгнул носом и исчез за дверью. Он помчался в сторону исторического музея.
К ребятам Шурка вошел с гордым: видом. Одним махом сбросил на пол рукавицы, шапку, пальто и отрывисто приказал:
– Срочно нужен журнал «Огонек», потому что я считаю… - Шурка осекся: на столе лежала стопка журналов. Шурка прислонился спиной к теплой печке:
– Встретил он меня, как миленького. В квартире у него кавардак, разбросано все. Ящики с камнями, патефон и швейная машинка. Я видел обрезки клеенки и мешочки чем-то набиты. Кажись, бумагой. Между диваном и стенкой лежат пачки документов. Старые-престарые, перевязанные веревкой. Когда я отвернулся, он накрыл их синим плащом. На плаще оторван карман.
– Почему ты спросил у нас про журналы?
– Не встревай, Тимка, а то я собьюсь. Гарновский мне сказал, что работает геологом, показывал мне всякие красивые камушки, а потом пригласил пить чай. А когда я ходил на кухню мыть руки, на столе увидел пачку «Огоньков». Один журнал был раскрытый. На нем лежала линейка и циркуль.
– Шурка почесал затылок: - не циркуль… В общем он был с двумя иголками.
– Измеритель, - подсказала Таня.
– Вот-вот. Сами страницы журнала были закрыты клетчатой бумагой. На уголке я только увидел цифру «восемь».
– А на бумаге что было?
– Линии нарисованы и квадратики, на дома похожие. На одной линии надпись П-Арт.
– О чем он тебя спрашивал?
Шурка потер лоб и глаза:
– Два раза он меня спросил, есть у меня знакомый мальчик или девочка, которые тоже живут без родителей. Он вроде на воспитание хочет взять. Спрашивал хитро. Сам рассказывал о своем коте, который вроде танцевать может под музыку, и тут же задает вопрос, - Шурка заговорил голосом Гарновского: - Саша, а где место твоего рождения и где имеют быть твои родители?
– Шурка встал, прошелся по кухне: - Меня вы знаете, я такое могу наврать, что и сам поверю. Сперва я ему про Тунку рассказал и про тетю Аню Кобелеву (которую я и в глаза не видел). Вру ему - она меня воспитала, а потом я поехал в город специальности учиться, но сначала поработаю. Он хитрый, вроде и вовсе не слушает, чай швыркает и вдруг как бы невзначай спрашивает, а с теткой ты, Саша, переписываешься? А я ему и отвечаю грустным голосом - померла тетка в Катушевске. Только я произнес такое, он чай отставил, встал и на меня жутко посмотрел, а пальцами скатерть комкает. Ну, думаю, прощай белый свет.
– Шурка, обожди, что ты заметил еще подозрительного?
– Заметил пачку глаженых рубах в маленькой комнате и шесть штук галстуков, и все синие.
У Тимки сузились глаза, словно он собирался стрелять по зверю.
– Собрался удирать!
– Тимка покосился на замазанную известкой потайную дверь.
– А документы ты точно видел.
– Я не слепой. Даже заметил под подушкой старый пакет, а на нем стрелка на молнию похожа.
Петька вскочил на ноги.
– Это же личный знак начальника пропавшей экспедиции.
– В волнении Петька ударил кулаком в замурованную дверь: - Все понятно, Таня, они были вместе: Васька Жухов, Гарновский, Метелкин.
От Петькиного удара вздрогнул человек, стоящий по ту сторону замурованной двери. Он слышал каждое их слово. Отель, накормленный человеком два часа назад, спал на Таниных ногах и подергивал во сне ухом.
– Обождите, - сказал Шурка, - чуть не забыл. Когда я одевался, журналов на кухне уже не было.
– Повтори, Шурка, номер страницы.
– Восемь. И букв П-Арт.
Стали раскрывать журналы на странице восемь и внимательно рассматривали заголовки: «Музыка Шостоковича», «Физкультура в селе», «Сталевары Комсомольска».
– Вот она!
Во всю страницу была фотография города с названиями улиц и надпись: «План реконструкции Катушевска». Петькин палец побежал по улицам, остановился: улица Порт-Артуровская. Петька внимательно стал рассматривать береговую линию города.
Потрескивали в печи затухающие угли, царапнуло за стенкой. Может, мышь, а может, бродячая кошка. Собака навострила уши, привстала, понюхала воздух и, посмотрев на замазанную дверь, снова легла.
Петька захлопнул журнал:
– Он едет в Катушевск. Чтобы кому-то передать документы экспедиции.
– Зачем он фотографию мерил?
– Наверно он там ни разу не был и подсчитывал по масштабу, как лучше подойти.
– А куда?
– Туда, куда нужно. Где-то же он должен положить документы.
Назавтра во дворе «дома специалистов» опять раздавался Шуркин голос:
– Мо-ло-ко све-жее. С доставкой на до-ом. Сыр свежий. Голландский. По триста граммов развешенный.
Гарновский с каждым Шуркиным приходом становился более доверчивым. Результаты наблюдений Шурка Подметкин сообщал своим друзьям вечером, когда они приходили с подготовительных курсов. Их разговор регулярно прослушивался с той стороны стены человеком, попадавшим в заброшенную половину дома из глубокого подвала. В подвал он проникал подземным коридором, идущим со двора исторического музея.
Радиограмма из Токио:
Американское судно «Марука сан», приписанное к японскому порту, готовится к рейсу в Катушевск за очередной партией графита. В команду зачислен под видом торгового эксперта Арг Стрюндей, начальник отдела американской разведки по южно-азиатскому сектору. Он имел непосредственное отношение к похищению фашистских документов Фликовского отдела зарубежных связей.
Авдеев
В субботу прямо от Гарновского Шурка Подметкин побежал к ребятам на курсы. Случилось непредвиденное, и поэтому Шурка на свой страх и риск решил нарушить Петькин приказ: «Ни под каким предлогом в техникуме не появляться. На встречу выходить только в купеческом доме». Но сейчас Шурка забыл о всех инструкциях. Гарновский его обхитрил, и нужно действовать, чтоб не упустить шпиона.