Застарелая влюбленность
Шрифт:
– - А ты извиняешься?
– мягко, но твердо спросила Хелена, пристально глядя на него.
Питер поднял взгляд, нашел ее и тихо сказал:
– - Да.
Хелена медленно кивнула, и, протянув свою ладонь, взяла его руку в свою:
– - Я давно простила тебя, Питер. Но мне было важно, чтобы ты признал это сам. Понимаешь?
Он ответно кивнул головой.
Так они сидели на пустом бульваре, в тени каштанов и держались за руки. Ветер шелестел листвой и шуршал лентами и флагами, украшавшими дома. Было так мирно и тихо, и он был так необыкновенно счастлив этим ощущением тепла рядом сидящего человека, что казалось, что все это сон. Хрупкое, как хрусталь мгновение, которое
– - А ты не пригласишь меня в кафе. Можно было бы и отпраздновать этот день. Мы с тобой сто лет не были вместе в кафе.
– - Что-то около шестидесяти - невпопад сказал Питер, и встрепенувшись добавил, - Конечно. Прости. Пойдем куда-нибудь.
Он в замешательстве посмотрел по сторонам пытаясь сообразить какие кафе могут быть рядом.
– - На угол, как и раньше, - твердо, улыбаясь сказала Хелена.
– Там, конечно, уже давно нет того волшебника - турка, но, надеюсь, что твои роботы еще умеют готовить кофе и печь круассаны.
– - Конечно, - неумело, словно разучившись, улыбнулся в ответ Питер.
– Мне кажется, что даже лучше.
Они неспешно подошли к кафе, и робот встретил их и усадил на улице под навесом от солнца за небольшой деревянный столик. Питер ожидал, что кофе уже будет готово, но робот невозмутимо ответил, что в его заведении кофе не синтезируют, и им придется подождать пока все не будет приготовлено по правилам. Когда он ушел возиться с жаровней с горячим песком и туркой Хелена рассмеялась глядя на изумление на лице Питера.
– - Я не знал, что он умеет делать кофе по старым рецептам, и не занимается синтезом.
– покачав головой, сказал он.
– - Похоже, что ты готов признать, что есть в роботах что-то, чего ты не знаешь.
– лукаво улыбнулась она.
– Раньше ты был готов умереть, чем сказать что-то подобное.
– - Раньше все было по другому - ответил он грустно.
Они немного помолчали каждый о своем, пока официант не принес кофе, который они с удовольствием выпили, ощущая, что он становится вдвое слаще от того что ты можешь сделать глоток, приподнять брови, словно бы в удивлении и бросить взгляд на сидящего рядом. Как бы спрашивая его - "Видишь, какой кофе вкусный. А гренки - просто чудо". И получить ответный взгляд с кивком, отвечающий "В самом деле!". Обменявшись несколькими такими безмолвными репликами они дружно рассмеялись так, что Питер закашлялся и бдящий робот похлопал его по спине, а Хелена участливо протянула руку и сжала его ладонь. Да так и не отняла. Прокашлявшись, Питер так и сидел, осторожно сжимая узловатыми пальцами ее сухонькую словно пергаментную ладошку, перевитую веревками синих вен.
Потом он с трудом поднялся, сделал строгое лицо, выпрямился и церемонно поклонившись спросил:
– - Не будет ли вам угодно, мадам, станцевать со мной.
– - Ах, Питер - словно девочка захлопала она в ладоши, но потом подхватила игру, и церемонно поклонившись, протянула ему ладонь.
Патетичность момента несколько подпортили ее старые суставы, из-за которых, поднималась она из кресла не изящно и легко, а в три приема и то с помощью Питера и его робота.
Подумав тот шепнул на ухо роботу пару слов, тот послушно кивнул. И в тот момент, когда они встали лицом к лицу и взялись за руки заиграл
Хелена приобняла его и они медленно, шаркая по полу кафе стали кружиться в его ритме. Питер, правда, иногда немного наступал ей на ноги, и пару раз роботу пришлось вмешаться, чтобы один из них не потерял равновесие, но все равно - они танцевали по настоящему друг с другом и каждый ощущал живое тепло, и мягкость соприкосновения рук и дыхания другого.
К концу они совершенно выбились из сил и запыхались. В мягкие плетеные кресла они просто упали, тяжело дыша, но глаза и лица горели и счастливые улыбки были на губах.
Вечером следующего дня они поселились в их старом доме. Могли бы и раньше, но Хелена, загадочно улыбнувшись, сказала, что ей необходимо попрощаться с последним периодом жизни, с теми десятками лет, что она провела одна. Женщине это надо также, как змее линять каждый сезон. Питер последнюю ночь провел без сна, то ложился, то вставал и бродил по дому, то дергал робота и расспрашивал о том, как идут работы по переделке дома.
Ремонтные роботы за ночь переделали коммуникации, разобрав, как подозревал Питер, половину внутренних структур старого здания. Подтянули весь стандартный набор, позволяющий менять каждую комнату и ее мебель по желанию хозяев или необходимости от спальни до ванны или мастерской.
Питер встретил Хелену в обед около подъезда, одевшись по такому случаю в старомодный костюм с галстуком, какие перестали носить еще тогда, когда он не был старым.
Хелена вылезла из антиграва, показав в улыбке милые ямочки, и отвергнув помощь своего робота. Потом оперлась на руку Питера и они вдвоем поднялись в гостиную.
Вначале они хотели оставить интерьер таким, каким он был раньше в их воспоминаниях, и на всякий случай слили свои ментограммы ремонтникам. Однако поразмыслив, решили кое-что оставить, а в остальном переделать так, чтобы было удобно жить, а не предаваться воспоминаниям, которые не всегда были радостными.
Потом они долго решали где должны храниться чьи вещи и на какие полочки раскладывать какие безделушки. Успели два раза поругаться, но очень быстро мирились, боясь разрушить это ощущение сказки.
Устроив все до вечера, и ужасно устав, вечером они решили отдыхать на террасе на заднем дворике дома. Там они хотели видеть небольшой сад, лужайку и озерцо, чтобы было приятно смотреть, когда сидишь в мягком покачивающемся над землей шезлонге с чашкой горячего чая, укутанный пледом, и рядом любимый человек. Поэтому два соседних квартала пришлось переместить на окраину города. Для этого, правда, Питеру пришлось задействовать почти всех ремонтных роботов города, и приказать расконсервировать тяжелую технику. Этот перенос сожрал чертову кучу энергии - месячный запас стандартного энергопотребления для всего города, однако Питер здраво рассудил, что ее и так достаточно, и куда ее еще тратить, кроме как на такие приятные дела.
Сад и парк получились пока сырыми, и недоработанными во многих деталях. Хелен твердо сказала, что перепланировкой позже она займется сама, потому что реализованный один из стандартных планов ей совсем не нравится. Питера все устраивало, однако он не хотел спорить. "Пусть делает, что хочет", думал он, втайне любуясь ее энергией.
Все это время они почти не разлучались, словно боясь, что если оставишь другого надолго, то он исчезнет и все окажется сном. Временами они замолкали и смотрели друг на друга словно спрашивая - "Ты как? Ты не уйдешь?". И улыбались друг другу, нежно и безмолвно отвечая "Нет, все хорошо".