Заставь меня помечтать
Шрифт:
Действительно ли это был мрамор скользкий или виновата была подошва домашних туфель - неизвестно, но в данной ситуации Зина не справилась, так сказать, с рулевым управлением и вылетела вместе с калиткой под ноги незнакомцу, чуть не прибив дверью и его самого.
Мужчина оказался не намного выше Зины, поэтому, залетев в его объятия, она с разбегу угодила ему губами прямо в подбородок, запечатлев, таким образом, поцелуй на его лице.
Устыдившись своего неуклюжего поступка и боясь поднять глаза, Зина, со страху, сделала ещё один неправильный жест: она влажной от дождя рукой вытерла губную
«Какой красавчик!» - вспыхнуло молнией в голове. И тут Зина проделал третий, шокирующий и её и незнакомца, поступок. Она открыла рот и грозно прошипела:
– Только без секс услуг!
Что на неё нашло в тот момент, она сказать не могла. То ли дождь вымыл все умные мысли, то ли красота незнакомца так на неё повлияла, даже не вспомнить. Но, фраза была произнесена, и её уже нельзя было вернуть обратно.
– Синьорина, Вы кто? – воскликнул ошарашенный незнакомец, отпрыгнув от Зинаиды так, словно его ужалила ядовитая змея. – Я попал в свой дом или это сестра уже успела его продать, пока я находился в отъезде?
Зина ахнула: «Совсем с ума сошла, так разговаривать с хозяином!»
– Ой! – воскликнула она громко, - сеньор Риккардо, простите меня. Я Ваша новая гувернантка. Произошла такая нелепость, стыд какой. Я не хотела, просто слова сами слетели с губ. У Вас же должны быть ключи, почему звоните в дверь? – Зина старалась заговорить хозяина и перевести его внимание на отвлекающие вещи.
– Фу, ну слава Мадонне, - улыбнулся Риккардо, - а то я уже подумал, что стучусь не в свои ворота. Тебя как зовут, сеньорита? И раз уж ты моя гувернантка, то зови меня на «ты», хорошо? Я не привык, чтобы дома мне «выкали».
– Меня зовут Зина, и я давно не сеньорита, - засмеялась в ответ Зинаида. Как же ей стало легко в один момент с этим Красавчиком. Теперь только так она будет называть его про себя.
Да и как о нём говорить по-другому, если волосы у Риккардо имели каштановый отлив и спадали локонами до самых плеч? Глаза коричневого бархата смотрели и согревали так, словно Зина выпила чашку горячего сладкого чая с ромом. А губы, о них вообще лучше не говорить, потому что, это были не губы, а уста, из которых только то и делать, что пить медовую брагу, и хмелеть, хмелеть и хмелеть. Вот что это были за губы.
«Господи! Да что же это со мной делается? – бежала Зинаида домой следом за Риккардо. – Белиберда всякая лезет в голову. Заговорила аллегориями – уста, медовая брага. Фу, придёт же на ум такое».
– М. м. м. Чем так вкусно пахнет? – войдя в гостиную, втянул носом воздух Риккардо.
– Обедом, - Зине стало приятно, что её старания не остались незамеченными. – Сегодня украинская кухня, если ты, конечно, не возражаешь.
– Что, Мина успела наплести, что я люблю вкусно покушать? – усмехнулся Риккардо.
– Нет, просто я хотела преподнести тебе приятный сюрприз. И вообще, я люблю кормить мужчин.
– И много мужчин ты в своей жизни кормила? – поддёрнул в очередной раз Риккардо.
«Нет, ну кто меня за язык дёргает? Опять глупые намёки, - Зина покраснела. Второй раз за последнее время. У калитки под дождём этого видно не было, а вот в гостиной её смущённое лицо отсвечивало, как красный
– Просто, напасть какая-то. То брякаю что попало, не думая, то краской заливаюсь, словно девочка-припевочка. Всё, Зинаида, - приказала она самой себе, - давай, завязывай с этими фокусами».
И чтобы окончательно показать, что она не ведётся на всякие штучки, Зинаида не ответила на заигрывание Красавчика, а с умным видом пошла накрывать на стол.
Мина успела к обеду, поэтому за стол сели все вместе. Зинаида отказывалась, но Риккардо не хотел об этом даже слышать.
– Мне приятно быть в женском обществе, поэтому отказы не принимаются. И вообще, кто здесь хозяин? – грозно шутил Риккардо. Только Мина, как коршун, щёлкала своими чёрными глазами в Зинину сторону и грозно хмурилась. Видать, такой дружеский жест брата ей не очень нравился.
– Ты не сильно-то, милочка, крылышки свои расправляй, - злобно шепнула она Зине, когда Риккардо вышел в свой кабинет за бутылкой вина.
– Брату кажется, что он хозяин, но на самом деле всем руковожу здесь я. И ты, пожалуйста, не впадай в буйную эйфорию, а помни о том, что я тебе сказала: никакого флирта. Поняла?
Зина в ответ, молча, махнула головой. А что тут скажешь? И так всё ясно. Везде и всюду правят женщины, и Италия в этом не исключение.
Пошли рабочие будни. Зинаида со своими обязанностями справлялась легко. Хозяина практически дома не было, он постоянно крутился на работе. Риккардо появлялся только к вечеру, поэтому она целый день была предоставлена сама себе. Иногда, без предупреждения, забегала Мина и со злющим видом шарила по всему дому. Чего она искала, Зина не знала, но её присутствие всегда портило настроение.
А если не обращать внимания на Минины прибамбахи, то, в общем-то, жизнь была терпимой. Уборку Зина умела делать, да и кухней Риккардо её не терроризировал. Заказывал постоянно свою пасту: то красную, то белую, то с морепродуктами, то с мясом. В общем, не вредничал. Иногда, когда ему хотелось какого-то разнообразия, тогда он вызывал Зинаиду к себе в кабинет и говорил:
– Ну, ладно, так и быть, я согласен. Завтра у нас на обед твоя кухня. Давай, корми меня своим холестерином.
Это означало, что Зина должна идти в магазин, покупать свиные рёбрышки и жарить жаркое. Дело в том, что итальянцы старались не есть жареной пищи. Они готовили её в основном на пару, избегали всего жирного, особенно тех продуктов, где, по их мнению, находился сильнейший холестерин.
А Зина, наоборот, считала, что именно этот самый холестерин и нужен организму, правда в нормальных количествах, и очень страдала, когда не получала его совсем. Поэтому, не обращая на привычки итальянцев, она иногда в свой выходной ездила на площадь Святого Бенедикта, куда приходили автобусы из Украины, и покупала у водителей солёное сало. Приносила его домой и прятала в холодильник, чтобы, когда уже совсем припечёт, съесть этот украинский наркотик и не мучиться от неудовлетворённости.
Жизнь у Зины вообще была бы нормальной, если бы не Мина. Её холодный и пронизывающий взгляд висел на Зининой спине, словно паук-птицеед, и Зине казалось, что она и есть та самая птичка, которая вот-вот попадётся в его паутину.