Заставлю быть моей
Шрифт:
В конце первой недели спросил, опомнился ли я, на что я не ответил. Проигнорировал.
На следующий день он меня уволил. Сказал, что есть работник на полную ставку и мои услуги больше не требуется.
Хотел оставить и без денег, но я уже на второй день нашел работу в другой автомастерской.
«Мы уже дома».
Прилетает ответка. Улыбаюсь, как идиот, медленно продвигаясь вперед. Машина Кира вот уже как месяц у меня. Он и так не пользуется, не любит он тачки. Душа больше лежит к байкам. В универ я
К автомастерской приезжаю почти впритык и сразу поднимаюсь на второй этаж к отцу.
— Я думал, ты не придешь, — откладывает все документы. Мы не виделись больше трех недель, и мне кажется, что в нем что-то изменилось.
Или я хочу так думать.
— Почему я должен не прийти? — я не боюсь ему в глаза посмотреть. Ничего плохого или противозаконного не сделал. Просто влюбился. Я знаю, сколько мой крошке лет, все понимаю.
— Потому что натворил глупостей.
На подкол не отвечаю. Сажусь на небольшой диван, сначала расстегнув куртку.
Отец присоединяется ко мне.
— Мы с Мариной долго говорили, и я даже был готов разрешить вам жить под одной крышей, но вчера, — отец мнется, а меня как раскаленным железом кто-то по вискам молотит, — вчера Марина узнала, что беременна. Уже шесть недель. И в первую очередь мы решили сказать тебе. Мила очень чувствительная девочка, поэтому Марина пока боится.
Меня кипятком обливают. В следующую секунду я опять в холодном и мокром снегу, и так по кругу. Слов нет. Эмоции искрятся. Грудь скручивает от боли, и все, что я хочу, — перемотать пленку назад. Не слышать всего этого. Забрать свою девочку, как мы и мечтали, и поехать как можно дальше. Только вдвоем.
— Я понимаю твои чувства, — отец что-то говорит, но я уже ничего не понимаю. Чувствую, как горю, плавлюсь, как сводит скулы от напряжения и понимания, что мы должны все прекратить.
— В воскресенье мы скажем Миле, приходи и ты. Думаю, вам надо спокойно расстаться.
Поднимаю затуманенный взгляд на отца и не верю. Знаю, что он не врет, никогда не врал, но не верю.
— Я подумаю, — не приду. Уже знаю, что не приду.
Прощаюсь с отцом и сбегаю вниз. В голове бардак. В горле кто-то соли насыпал. Из груди рвется громкий рык отчаяния.
Как доезжаю до холма — не знаю. Я ничего перед собой не вижу. Только кляну все на белом свете за свое везение.
Снег летит мне прямо в лицо, а я как летом сижу на капоте и смотрю на город. Сумерки уже покрывают землю, смешиваясь с туманом и густым снегом.
Наверное, холодно, может быть даже мороз есть, но я не чувствую. Внутренности горят от принятия реальности.
Казалось бы, что такого? Можно же другую найти. Можно. Можно обмануть других, но не себя. Я пытался. Пытался после смерти мамы обманывать — получилось. Только, как я себя чувствовал на самом
Она поняла. Словно вселила в меня жизнь и заставила все переосмыслить.
А что теперь? Как теперь быть? Я же не смогу быть рядом и делать вид, что все хорошо. Не смогу… И потом, мы же не сможем постоянно только целоваться.
Мысли рвут на части.
Телефон в сотый раз взрывается сообщением, а я даже не могу себя заставить открыть. Просто выбрасываю гаджет, завожу мотор и еду на свою квартиру.
Тут только голые стены и все, буквально все напоминает о ней.
Обои, которые мы вместе клеили. Ламинат, который три раза ездили выбирать, и сам воздух пропитан ее духами.
Со злости открываю окно настежь. Не могу! Черт, не могу сдержать боль в себе. Сжимаю кулаки до белых косточек, замахиваюсь, но за миллиметр от стенки торможу. Протягиваю пальцами по обоям, чтобы еще раз ощутить ее.
Мила после каждого кусочка протягивала ладонью, чтобы проверить, нет ли комочков.
Закрываю окно и выхожу из квартиры. Здесь еще тяжелее. Мне нужно уехать. Срочно и желательно надолго.
Надо забыть, но теперь мне это кажется нереальным.
61
Мила
— Мил, что с тобой? — Катя дергает меня за кофту.
— Ничего, в телевизор засмотрелась.
Я его даже не вижу.
Не могу дозвониться до Алекса. С того момента, как он встретился с отцом.
За завтраком легонько спросила Егора, как прошла встреча. Мужчина, не отводя взгляда от экрана телефона, ответил, что нормально. Я надеялась, что он примет его обратно на работу, ведь в новой мастерской Алекс больше устает, и там меньше платят.
— Мил, — Катька повторяется.
— Что? — едва поворачиваю языком.
Всю ночь не спала. Даже думала к Киру поехать посреди ночи, только опять мело и я боялась, что могу не добраться. Надо тащиться через весь город, а застрять где-то в сугробе с незнакомым таксистом я не боялась.
Маму не хотела беспокоить, она после ночного была.
— Может, уже расскажешь?
— Кать, я перезвоню! — сбрасываю вызов и опять набираю Алекса. Пальцы дрожат, но ответ не меняется.
Абонент не доступен.
На часах одиннадцать утра, и я не могу больше ждать. Вызываю через приложение такси.
Через полчаса я под домом Кирилла и, не отрывая палец от кнопки, жду, пока мне откроют подъезд. Наконец дверь открывается, и я даже не ожидая лифта мчу на нужный этаж.
— Привет, — меня неохотно пропускает внутрь хозяин квартиры.
— Привет, где Алекс? — не сняв обувь, бегу внутрь. Бесцеремонно заглядываю во все комнаты — пусто. — Где он?
Теперь я уверена на все сто процентов — что-то случилось.
Кожа покрывается корочкой льда только от мысли, что он меня бросил.
Выглядит все именно так.