Застрявший в Великой Пустыне
Шрифт:
Отлив сейчас был в самом разгаре, так что вода в самых глубоких участках не доставала до пояса. А в районе кормы так и вовсе плескалась на уровне колена, позволив мне рассмотреть в лунном свете здоровенный гребной винт. Вот кого следовало благодарить, что нас всех не задрочили греблей насмерть! Значит, не так уж местные и одичали, хотя ещё непонятно, что приводило его в движение. Может, там наши коллеги крутят ручку стартера до отупения.
Оказавшись в воде, я моментально проснулся, без всякого кофе и лёгкой пробежки. Поначалу отовсюду слышались подозрительные звуки, будто к нам подкрадывается целая стая
Чуть позже с кормовой части свесили нечто вроде самодельного трапа из плотно сбитых досок и брёвен, по которому принялись спускать различные грузовые ёмкости. От мелких корзин до здоровенных сундуков, оббитых железными пластинами.
Нашей задачей было поймать это всё добро внизу и оттащить в сторону. И то, что запястья у каждого невольника сковывали полуметровые цепочки, слаженной работе совсем не способствовало. Я всё время цеплялся кандалами за всё, что можно, не стесняясь материть охранников на великом и могучем. Всё равно те ни бельмеса не понимали из-за отсутствия русской прошивки в голове.
Вскоре на ближайшем бархане образовалось нечто вроде стихийного склада. И, если с различными ящиками больших проблем не возникло, то вот животные знатно помотали всем нервы. Как бы я мысленно ни готовил себя к встрече с ними, всё равно поначалу меня колотила нервная дрожь. Одно дело смотреть на монстров в каком-нибудь крутом кинотеатре с бутылкой холодного пива в руке, и совсем другое — придерживать их за лапы, чтобы те не навернулись с шатких мостков.
Однако, первые представители инопланетной живности ко всеобщей радости спустились самостоятельно. Ими оказалась троица волкоподобных существ, которых вёл бомжеватого вида погонщик, от которого за километр несло перегаром.
Поддатый мужичок в пальто-безрукавке кое-как добрёл до возвышенности, где мы складировали груз, и завалился спать. Звери пристроились рядом, тихонько порыкивая в сторону тех, кто проходил мимо. Они действительно чем-то напоминали представителей семейства собачьих, только помимо чёрной шерсти с серыми подпалинами, на их телах имелось множество костяных наростов. Будто поверх шкуры на них нацепили части чьего-то скелета. Поначалу я в сумерках принял эти нашлёпки за примитивную броню, но после рассвета стало понятно, что это часть их организма. Веса в каждой зверюге было примерно под центнер, а по клыкам они запросто уделывали саблезубого тигра.
Неудивительно, что местному кинологу позволили спокойно проспаться, хотя большая часть «песчаных охотников» вкалывала наравне с рабами. Кто-то с деловым видом орудовал на палубе, а кто-то не чурался замочить штаны внизу, на мелководье.
Улучив свободную минутку, я спросил про зверюг у моего напарника и по совместительству — невольного гида. Благо, мы вместе тащили очередной ящик на бархан. Ку зябко поёжился от одного взгляда в сторону дрессированных хищников, после чего выдал следующее:
— Это костяные волки, или проще — костепсы. Очень-очень опасные, жрут только мясо.
Я и сам уже догадался, что они совсем не по травке с ягодками специализируются. Другое дело, что система дополненной реальности впервые на моей
Оставалось только надеяться, что нас прихватили с собой в поход не в качестве самоходного собачьего корма. Такие бестии человека за один присест заточат, не подавятся. И пугало это куда больше гипотетической опасности Великой пустыни, расписываемой гуманоидом.
Следующими спустились шестеро массивных существ, ревевших так, что закладывало уши. И вот с ними уже пришлось основательно повозиться, так как шагать по кривоватому помосту они не хотели совершенно. Пока одни люди толкали упрямцев с борта, другие подтягивали их к себе с помощью многочисленных верёвок. А размер у зверушек был куда побольше, чем у баранов.
Животные активно сопротивлялись, будто их вели на забой, а иногда и вовсе делали попытки откусить кому-нибудь голову. Но стоило им почувствовать под широкими лапами твёрдую опору, как они моментально превращались в смирных двухметровых увальней. Как я понял, это был местный аналог верблюдов, используемых в качестве грузового транспорта. Хотя роднил их, разве что, крутой горб на спине. А так они больше напоминали какую-то несмешную пародию на динозавров. Вроде бы должны смотреться грозно, а по факту получается сплошная нелепость.
Грубая шкура вся в каких-то бородавках, мощные лапы с несуразно широкими ступнями, на которых срослись пальцы до самых когтей, напомнивших копыто. От чешуйчатого хвоста остался жалкий обрубок — явно купировали в своё время. Ну, а голова так вообще — будто бухие палеонтологи в музее из разных частей собирали. Если верхняя часть чем-то походила на черепашью, то широченная нижняя челюсть, выступающая вперёд, сводила это сходство на нет. Зубы отсылали прямиком к Щелкунчику — такие же крупные и ровные, как пеньки. Ну, а вишенкой на торте стали широкие висячие уши, на зависть любому спаниелю.
Звали этих красавцев гарру, что переводчиком никак не конвертировалось, и они являлись главной тягловой силой любого приличного каравана. По крайней мере, так поведал мне Ку, у которого в родном улье как раз и разводили подобных носильщиков. Помимо сложной системы из ремней и хомутов, предназначенной для поклажи, каждый тащил на себе небольшое седло в районе лопаток. А уж навьючивали их без всякой жалости всем тем, что мы накануне вытащили из трюма. По итогу животные превратились в ходячие тюки, мерно топчущиеся на месте.
У меня к этим трудягам тут же прорезалась симпатия, ведь они взвалили на себя большую часть груза, не считая нескольких крупных ящиков, тащить которые приходилось вчетвером. На их счёт у меня имелись самые серьёзные опасения, но они тут же развеялись, когда из трюма показалось последнее тягловое животное.
От громкого трубного рёва по водной глади пошла заметная рябь. Костепсы вскочили на лапы, вздыбив шерсть и костяные пластины, а люди на палубе забегали, как растревоженные муравьи. Существо протискивалось в широкое отверстие грузового отсека с большим трудом, порождая громкий треск досок. Что тут скажешь — роды выдались тяжёлые, да и плод шёл вперёд задницей.