Затаившийся у порога
Шрифт:
Он издавал грубые, отрывистые звуки, пытаясь говорить.
– Давай, скажи: "Спасибо, Хейзел, что не раздавила мне яйца, как Клейтону", - она погрозила ему пальцем. - Если ты этого не сделаешь, я раздавлю их и ещё немного ударю током твой член.
Щёки Рюмки надулись, его язык всё ещё высовывался; однако, несмотря на это препятствие, он издавал слабые звуки, которые грубо повторяли то, что она приказала.
– Не за что, - сказала она и...
Хря-я-ясь!
Хря-я-ясь!
Всё равно раздавила оба его шарика соковыжималкой для цитрусовых.
И это было отключкой сознания для Уолтера Брауна по прозвищу "Рюмка".
"Ну и здорово", - подумала она. Телевидение всё ещё болтало о том, что кто-то по имени "А-Род" выиграл два турнира Большого шлема. Хейзел предположила, что этот человек, должно быть, выиграл хоккейный матч, поэтому его наградили двумя бесплатными завтраками у Денни. Она оглянулась и увидела, что Клоннер пытается отползти от неё на четвереньках.
– О, не уходи, Клоннер. Нам нужно поболтать.
Она налила себе ещё пива за барной стойкой и осмотрелась.
"Здесь должно быть что-то... Ах!"
На полке она нашла моток изоленты, а в углу пластиковое ведро. Она схватила их, взяла бумажный пакет из машины и ударила ногой по спине Клоннера, из-за чего его ноги и руки вывернулись наружу.
– Сумасшедшая сука! - завизжал он. - Я звоню шерифу!
– Серьёзно? И как?
– Чёртовы женщины все сумасшедшие! Я инвалид, чёрт возьми!
Хейзел помахала пистолетом перед его лицом.
– Послушай, Клоннер, я могла бы прострелить тебе коленные чашечки и локти из этого пистолета, убить током то, что осталось от твоего члена, с помощью лампы, и раздавить твои яйца моей цитрусовой соковыжималкой, и ты, наверное, сказал бы мне, где Соня, верно?
Его восковое лицо метнулось, культи бились о пол.
– Я не знаю, где она, а даже если бы я знал, я бы не сказал тебе, потому что то, что эти штуки сделают со мной, когда мои кишки вывернутся, в миллион раз хуже, чем ты можешь себе представить!
– Какие штуки, Клоннер? - её глаза сузились. - Люди-щупальца?
– Слуги Йог-Сотота!
Хейзел по-прежнему отказывалась в это верить. Это были галлюцинации или игры света, когда она смотрела на изображение Сияющего Трапецоэдра в формате jpeg.
– Ты мне скажешь, где Соня, - сказала она и пододвинула пластиковое ведро.
Потом она сунула пальцы себе в горло...
Изо рта хлынула рвота Ниагарского водопада: сперма, пиво, но в основном моча с пеной. Много всего. С каждым нажатием пальцев её живот втягивался и изливался ещё больше, один головокружительный толчок за другим. Потребовалось несколько минут, чтобы всё это вылить, и при этом её живот сильно болел. Тем не менее, несмотря на неудобство, она улыбнулась с глубоким удовлетворением, потому что ведро теперь было наполовину полным.
"Но это должно погрузить и его нос, - понимала она", - поэтому, чтобы добавить к уровню, она присела на корточки над ведром и начала мочиться.
Прошло некоторое время, и она была рада видеть, что её собственный вклад повысил уровень хотя бы ещё на дюйм.
– Уже понимаешь, Клоннер? - спросила она.
– Это ты не понимаешь, сумасшедшая спермоглотка! Я не знаю, где твоя подруга!
– Но ты сказал мне, что приказал своему человеку забрать её.
– Да! - он сплюнул, и тут у бедняги выпали зубные протезы. Следующие слова он выдавил из себя: - Именно наставник сказал ему, куда её отвезти!
"Наставник, - подумала она. - Фрэнк".
Она сразу же догадалась, что Клоннер говорит правду. К настоящему времени, конечно, и это вполне понятно, Хейзел находилась в середине стойкого приступа временного безумия, но некоторые аспекты её рассудка оставались почти нетронутыми, что доказывало её мужество. Из пакета она достала Сияющий Трапецоэдр.
– Где, чёрт возьми, ты его нашла?! - закричал поражённый Клоннер.
– Не имеет значения. Но ты знаешь, что это такое, и ты собираешься рассказать мне, - она держала кристалл в форме яйца между ними, затем повернула его в свете бара; он сверкал, как звёздная пыль.
Тёрнстон Барлоу велел ей не смотреть на него, но загадочная красота камня делала это невозможным. Её голова наклонилась, а глаза расширились...
Действительно ли грани двигались, менялся ли угол каждой многоугольной плоскости? Этого просто не могло быть, она знала это, но чем глубже она вглядывалась в алую и чёрную глубину кристалла, тем сильнее она чувствовала, как он тянет её собственный разум.
– Иисус! - взвизгнула она и уронила камень.
Она могла бы поклясться, что видела лицо - лицо Фрэнка - улыбающееся ей в ответ.
Казалось, что её мозг превратился в пудинг, когда кто-то засунул туда руки, и эти руки вырвались, когда она уронила кристалл.
"Этот ужасный кристалл обладает... силой", - скрипнули слова профессора Барлоу.
Хейзел покачала головой, стряхивая образы, затем посмотрела на Клоннера. Он так и остался лежать, как груда одетых палок, но дрожал, зажмурив глаза.
Она ткнула его.
– Что именно он делает?
Клоннер отчаянно замотал головой.
– Открой свои глаза! - крикнула она. - Я не заставлю тебя смотреть на это.
Старик неохотно повиновался, дрожа нижней губой.
– Как он работает? - она снова подняла его, вынув металлическую шкатулку из пакета. - Что - точнее - он должен делать?
– Просто забудь это! - крикнул он.
– Он входит сюда, да? - и она открыла шкатулку и посмотрела на металлическую ленту внутри.
Она повертела кристалл в руке...
– Ради Иисуса, не делай этого, девочка!
Она положила кристалл на ленту...
– Это камень в шкатулке, Клоннер! Это не магия! Как ты можешь в это верить? - но даже когда она задала вопрос, она задумалась, во что она сама верила?