Завеса Звездной пыли и Жестокости
Шрифт:
Стоявшие наготове звездные фейри не позволили принцам и трех шагов пройти, как вырвали оружие из их рук. Калдамир сдался последним, его запястье вытянулось под странным углом, пока он, наконец, не был вынужден расстаться со своим клинком, который словно вытянули плетьми лазурного света.
Как только они остались безоружными, воздух сотряс еще один вибрационный поток, и за спинами ворвавшихся столпились стражники. Я впервые увидела стражу в Элизии, призванную мановением вытянутых рук Сирена и появившуюся из его волшебного портала.
Принцев схватили незамедлительно. Мои серебристые одежды всколыхнулись вокруг лодыжек от того, что Сирен резко оттянул
Лицо Калдамира исказилось в оскале, когда он понял, что они потерпели поражение:
– Отпустите нас! Мы принцы Аварата и не потерпим такого обращения!
Сирен пробирался сквозь толпу, и я заметила, что звездные фейри освобождали путь, по которому он мог беспрепятственно пройти. Встав вдали от меня и сородичей, он буквально лучился звездным светом. Он выпрямил широкие плечи и навис исполином над всеми присутствующими.
В нем не было страха.
Не было робости.
Лишь презрение, которым сочилось каждое слово в его ответе:
– Принцы? Как мило. Но этим двором правят короли.
Глава пятнадцатая
Делфина
Оковы на них смотрелись отлично. На Тетисе, Армине, Никсе.
И, конечно же, на Калдамире.
Четверо принцев Аварата стояли передо мной, перед всем Звездным двором, который, как они клялись, давно канул в лету.
Я всем сердцем надеялась, что объяснением всему произошедшему было вино. Правда ли, что принцы не более чем галлюцинация, воплощенная охмелевшим разумом? Подобная неуверенность в реальности была продиктована, скорее, не чувством страха и даже не ненавистью.
Но злоба разливалась горячим оловом по легким из-за того, что я увидела его, и уже стало неважно: наяву или во сне.
Когда я смотрела на Калдамира, то испытывала только злость, настолько сильную, что, едва взглянув на него, отвела глаза, как будто не могла по-настоящему на него смотреть. Не было желания видеть то, что приходилось видеть раньше. Например, ярость, которая превосходила мою собственную, или, что еще хуже, разочарование принца Горного двора от того, что я выжила.
Но смотреть на остальных – Никса, Армина и Тетиса – было ничуть не легче. Не ярость и не разочарование искажали их лица в моих воспоминаниях.
Стыдно признать, но в момент, когда я посмотрела на их лица, во мне загорелась крошечная искорка желания. Но чего я желала? Ударить каждого из них по ошеломленному лицу или же запечатлеть поцелуй на губах? Не знаю.
Однако хотя бы это я могла свалить на вино, как бы мало его ни текло по венам после того, как Сирен нейтрализовал его воздействие.
Остальные короли Элизии выступили вперед, а принцев обступило еще больше стражников, усиливавших контроль. Пока мерцающие магические путы держали руки Никса вместе, он беспокойно вертелся, пытаясь посмотреть за спину, как будто хотел проверить
Когда же дворцовые солдаты подошли к Калдамиру, тот не слишком охотно приветствовал появление новых пут, связавших его запястья. Он к ним был готов. Как только солдат приблизился к нему, принц Горного двора бросился вперед, стараясь лбом ударить элизийского воина. Но, как и прежде, Калдамир снова недооценил фейри, двору которых покровительствовали сильные чары.
Его голова встретилась не с солдатом, а с тонкой вуалью света, защищавшей звездного фейри. Калдамир вскрикнул от боли и на мгновение потерял равновесие, а солдат тем временем, и глазом не моргнув, продолжал приближаться к нему. Воспользовавшись тем, что принц нетвердо стоит на ногах, он обмотал вокруг его рук еще в несколько колец волшебные лозы – и перевязал дважды для пущей надежности.
Калдамир дергался, пренебрегая наличием сковывающего заклятия, боролся с ним, но попытки оказались тщетны.
Когда ему удалось снова выпрямиться, уже стало ясно, что ему не освободиться. Не без помощи магии. Грубой силы, на которую привык полагаться Горный двор, тут было недостаточно. Тогда и только тогда я смогла снова взглянуть на него.
Я заметила, как Калдамир осознал, что над ним одержали окончательную и бесповоротную победу, заметила, как перестал бороться, и это, бесспорно, было очень приятно. Мускулистые плечи осунулись вопреки его воле, и, как бы он ни старался выпячивать подбородок и высоко держать голову, он не мог скрыть подергивания мышц и стиснутой челюсти.
И это тоже смотрелось отлично.
Когда стражники повели принцев прочь из зала, я почувствовала первую искорку волнения, и то только потому, что заметила эмблему, пришитую к серебристой форме. Пламя внутри круга. Ее я видела уже много раз.
Стражники в своей злополучной форме поспешно увели их через одну дверь, в то время как Сирен и остальные короли направились к другой, расположенной на противоположной стороне зала. Любые мысли о продолжении ужина были позабыты. Оставленные на столах тарелки и кувшины с вином тускло поблескивали на свету. Вежливые разговоры переросли во взволнованную болтовню и какофонию шагов – фейри толпами стекались к множественным сводчатым выходам.
На долю секунды я замерла между принцами и королями, недоуменно поворачивая голову из стороны в сторону и пытаясь решить, куда мне идти. На мгновение наши с Тетисом взгляды встретились, и тогда легкая, неловкая улыбка тронула уголки его губ. Армин, стоявший сначала рядом с ним в магических кандалах, подтолкнул его обратно в строй, а потом был выведен с остальными принцами другими стражниками.
Теперь у меня не было выбора. Я не хотела оставаться наедине с солдатами, носившими эмблему тех фейри, которые последними пытались убить меня… Последними до тех пор, пока принцы не попытались сделать то же самое. Принцам хотя бы хватило благородства предупредить меня заранее, чтобы я могла подготовиться. Лучше уж так, чем быть схваченной в темноте посреди орды отродий.