Завеса Звездной пыли и Жестокости
Шрифт:
– Горный двор уже никогда не будет прежним. Народ, может, простит Калдамира и остальных принцев за то, что они пытались сотворить, но монархи… они не прощают тех, кто их предал.
В мыслях тут же всплыла Таллула, телохранительница Калдамира, и сердце снова болезненно сжалось.
Я не видела ее лица в те последние мгновения в Аварате, но могла представить, как то, что она сделала, в итоге повлияло на ее душу. Я видела, как она вздыхала по своему принцу, видела, с какой преданностью клялась ему каждой клеточкой своего ума и тела. Но дважды она отказалась повиноваться ему, спасая меня.
Мне
– Принцы одержимы твоей поимкой больше, чем когда-либо, – признался он, отворачиваясь от окна и снова глядя на меня. – Удивительно, что маленькая искорка надежды способна сотворить с фейри, когда ее отбирают. Когда они изобретут способ добраться до тебя – лишь вопрос времени.
В животе образовалась пустота, ведь я знала, что он прав. Элви, Сирен и все остальные фейри могли уверять меня, что я в безопасности, что из Аварата сюда нет пути, но это неправда, верно? Сирен пришел за мной. Он перешагнул через границу миров.
А сейчас прямо передо мной стояло еще одно живое доказательство.
– Тебе придется привести сюда Армина и остальных, если он попросит, – сказала я, потихоньку собирая по кусочкам его предупреждение.
К моему немалому удивлению, уголки губ Уэйлана тронула лукавая ухмылка.
– Есть предел тому, что принц может от меня потребовать.
– И это не входит в список?
Улыбка стала шире.
– Я не люблю фейри. Последнее, чего мне хочется, – это стараться ради их блага, если меня не просят.
Уэйлан никогда не скрывал свою неприязнь к дворам фейри, именно поэтому его следующий вопрос, как ничто другое, застал меня врасплох. Его тон изменился, взгляд смягчился, а голос стал чуть менее скрипучим, чем тот, что обычно свистом вырывался из его ссохшихся голосовых связок.
– Звездные фейри хорошо к тебе относятся?
Вопрос прозвучал, как удар молнии, и я залепетала:
– Достаточно хорошо. – Он использовал мою же тактику: пытался развязать мне язык своим молчанием. – Я не пленница, если ты это хотел узнать.
Он кивнул, и я могла поклясться, что в этот момент увидела облегчение в его взгляде. Исполнив цель своего визита, демон решил не задерживаться.
– Береги себя, Делфина из Звездного двора, – произнес Уэйлан за секунду до того, как испариться, погрузившись в небытие, как будто никогда и не приходил в Элизию. – Только правители этого места могут защитить тебя так же, как и самих себя. Но, как и принцы в Аварате, они обленились со временем. У фейри есть дурная привычка: они считают себя неуязвимыми, и чаще всего в этом заключается их погибель.
В те мгновения, которые последовали за предупреждением Уэйлана, во мне проснулась вера в лучшее.
Если Уэйлан сказал правду, то лишь вопрос времени, когда держаться подальше от Сола больше не будет полезным. На самом деле мне, возможно, стоит вернуться
Он указал на одну важную подсказку: если он смог попасть сюда, в Элизию, значит, остается лишь ждать, когда фейри Аварата тоже найдут сюда дорогу.
Здесь я была не единственной звездной фейри, следовательно, я больше не была единственной способной разрушить заклятие, удерживающее их короля – и драгоценные чары принцев – в спячке.
Эгоистично было об этом думать, ведь это означало, что мой мир – Алдерия – находится в еще большей опасности. Более того, это означало, что я каким-то образом снова оказывалась в положении, когда мне нужно было его спасать. Если фейри найдут дорогу в Элизию, значит, нужно будет предупредить мир людей.
И мне нужно быть готовой.
Глава тринадцатая
Делфина
Я знала, что должна сделать.
Это необходимо сделать.
Другого выхода нет.
Я понимала: еще рано беспокоиться о том, что фейри чудесным образом придут в Элизию, освободят меня и вернут домой, но никак не могла выбросить эти мысли из головы. Уэйлан был прав кое в чем еще. Надежда, пусть даже крошечная, – сильная штука. Даже страх, вызванный предчувствием бури, не смог помешать семечку пустить корни.
Я предусмотрительно не стала принимать поспешных действий, ибо слишком отчетливо понимала: незадолго до того, как Уэйлан нанес мне визит, я пришла к выводу, что не смогу вернуться в Алдерию. Несколько дней пыталась отговорить себя от этого плана, проводила время за замком своей комнаты, по очереди выискивая то Муна, то Эйр, которая приносила еду или приходила, чтобы наполнить для меня очередную ледяную ванну.
Элви по возможности составляла мне компанию, но ей нужно было ходить на занятия. Меня не покидало ощущение, что Итрис намеренно старается загрузить ее, чтобы она не приходила ко мне. Прямо она об этом никогда не говорила, но этого и не требовалось для понимания очевидного. Элдер тоже разок навестил меня, но он слишком стеснялся разговаривать, поэтому взял на себя роль часового. Он старался хитростью отправить Террека в другую сторону каждый раз, когда ему казалось, что тот может наглым образом утащить меня из комнаты.
Я бы, конечно, могла воспользоваться моментом и исследовать замок, но меня слишком занимали собственные мысли. Вскоре дни превратились в неделю, целую неделю в Элизии, но мысли по-прежнему отравляли каждую минуту дня и ночи. В итоге мне пришлось признаться даже самой себе в том, что дальше отказываться бессмысленно.
Придется заключить сделку с Сиреном.
Даже если потом я об этом пожалею, я не смогу жить дальше до тех пор, пока не решусь на то, что собиралась сделать с того момента, как Уэйлан появился в моей комнате.