Завещание Императора
Шрифт:
…за сим остаюсь…
Начальник 4-го отдела
полковник Аскольдов
Полковнику Аскольдову
(секретно)
Найти memorandum великого князя – задача крайне важная. Отныне всему вверенному Вам отделу надлежит заниматься только этим. Недостаток рвения в поисках буду считать Вашей личной нерадивостью со всеми вытекающими последствиями.
Хоть через год, хоть через десять лет, — но Вы обязаны его отыскать! Сей документ и через век может сыграть свою роль.
С Богом, полковник.
Добавочное финансирование обещаю.
Плеве
И искать, разумеется, будут. Поначалу, как это у нас водится, весьма рьяно, через пару лет, когда снова убавять финансирование – с некоторой прохладцей, а после страшной гибели графа Плеве в 1904 году, с накоплением более неотложных дел, розыск будет перепоручен низким чинам, кои, в свою очередь, уверят, в конце концов, полковника: не было никакого такого меморандума, что-то там напутал перед кончиной великий князь.
И даже в июле 1918 года, стоя лицом к стене в ожидании пули в затылок, бывший жандармский полковник Аскольдов, озирая напоследок свою уже избытую до последней точки жизнь и сильно сомневаясь в ее целесообразности, в одном лишь не усомнится: не было великокняжеского меморандума, перемудрил покойный Плеве.
Глава 21
Граф Валленрод (окончание)
…этот век Всевышний сотворил для многих, а будущий для немногих.
…Таким образом, господин генерал, — закончил фон Штраубе свою мысль (Боже, какую?! Покуда говорил – кажется, вечность прошла, и он успел позабыть ее начало…) —…хотя вы и о многом осведомлены, ваша осведомленность не столь велика, сколь вам это, вероятно, видится.
— Нет, это невероятно! — едва не вскочив с места, вскричал атташе. — Мы вели за вами наблюдение Бог… черт знает, сколько времени, проследили все контакты, вы почти ни разу не выпадали из поля нашего зрения; – и вот теперь вы говорите о связи с каким-то… как вы его изволили назвать?.. Дже…
— Джехути, — машинально подсказал фон Штраубе, хотя все еще не понимал, о чем речь.
— Да, именно! Вы хотите сказать, что имели связь с таковым? Но – когда?
Фон Штраубе ответил словами, близкими к тем, которыми говорил усекновенный Иоанн:
— В зависимости от того, что мы понимаем под течением времени.
— Хорошо! — вскипел граф. — Желаете заниматься софистикой – на здоровье! Может, хотя бы соизволите сказать, кто он, чем занимается, из какой, в конце концов, страны? Судя по имени, итальянец, — так?
Впервые на протяжении их разговора фон Штраубе улыбнулся, ощущая некое свое превосходство:
— Не думаю.
— Ладно! — Генерал вскочил со своего места. — Коли не выдумываете, я сам найду. — Он открыл ящик с картотекой и принялся перебирать карточки, приговаривая: – Джехути… Джехути… Нет, никого с таким именем нет! Притом – что-то знакомое… Признайтесь – вы придумали это сейчас?
— А вы еще поищите кого-нибудь по имени Саб, — предложил фон Штраубе.
— Как вы сказали? — Валленрод снова протянул руку к своей картотеке.
— Саб. Он же Инпу. Он же… ну, неважно. Что, никак, тоже нету среди ваших карточек?
Через минуту-другую генерал отчаялся что-либо там найти, снова уселся за стол и взглянул на фон Штраубе теперь уже нехорошими глазами.
— Уверяю вас, лейтенант, — сказал он, — если вы шутите, то вы играете с огнем.
— И в мыслях не имею шутить, — отозвался фон Штраубе весело. — Слово дворянина… Хорошо, если с Инпу не выходит – может быть, соизволите найти у себя Иван Иванычей?
Больше генерал не лез в свою картотеку.
— Иван Иванычей? — саркастически спросил он. — Здесь, в России?
— К сожалению – да, — сохраняя свой несколько игривый тон, сказал фон Штраубе. — Понимаю, что найти их в Японии было бы, наверно, легче.
— Вам всех в России Иван Иванычей, или как?
— Нет, всего лишь двоих.
— Это значительно упрощает дело, — продолжал пикировку Валленрод. — Всего каких-нибудь двух Иван Иванычей в России, думаю, отыскать можно. Позвольте спросить, вам любых двоих или же каких-то конкретных? Возможно, у них имеются какие-либо приметы отличительные?
— Да, да, безусловно. Один из них маленький, а другой, напротив, большой.
— О, существеннейшая деталь! С каждой минутой наша задача упрощается!
— И еще…
— Я весь внимание.
— Оба постоянно ходят в котелках.
— И вы об этом молчали?! Теперь-то уж и делать нечего! Всего-то и надобно: в России отыскать двух людей, носящих редчайшее для этой страны имя Иван Иваныч, по таким уникальным деталям, что оба носят на голове котелки и один выше другого ростом! По простоте выполнения задача сравнима только с такой: отыскать на петербургских помойках ровно двух требуемых нам котов, по тем отличительным признакам, что оба серы в полосочку, а также (самое существенное!) у обоих наличествует хвост и усы!.. — Вид у генерала снова стал серьезен. — Чего стоил бы военный атташе великой державы, руководствуйся он когда-либо подобными приметами? Путь для такого один: в соответствующую "Тихую обитель", кои не только у вас, в России, имеются. И я, мой друг, признаться, уже начинаю сожалеть, что к вашему вызволению из подобной "обители" приложил руку… Но, тем не менее, что-то заставляет меня думать, что вы искренни со мной. Насколько я понял, ваши Иван Иванычи, коли они не плод вашего воображения, также причастны к некоей тайне. Что ж, лейтенант, попытайтесь, в таком случае, убедить меня, что они не миф. Когда вы виделись с ними? Имейте, однако, в виду, что почти все ваши передвижения по городу нам известны и если вы хоть на миг отступите от правды, то будете немедленно изобличены, а в этом случае, ей-Богу, я вам не завидую.
Несмотря на все угрозы, по неуверенности, сквозившей в глазах у генерала, фон Штраубе чувствовал себя в этом разговоре сильнее собеседника.
— Нет ничего проще, — сказал он. — Если я верно понял, вы вели неусыпное наблюдение за мною?
— В какой-то мере.
— Стало быть, и в тот день, когда государь вскрывал конверт в Зимнем дворце?
— В самом дворце – безусловно. Там вполне хватало наших людей.
— Предположим… А по выходе из дворца – куда я, в таком случае, направился?