Завещание с простыми условиями
Шрифт:
Скорбный взгляд ее был прикован к моей руке, где переливались камнями изумрудное кольцо со змейкой и браслет, стоивший целое состояние.
Заметив, что гул вокруг шефа постепенно стих, я повернула голову на внезапно возникшую тишину.
Оказывается, все смотрели на меня. Причем по-разному — если мужчины скользили взглядом по всей моей фигуре, то глаза дам намертво застыли на браслете. На Андрея Даниловича неожиданно напал столбняк — он только моргал глазами. Наконец, не потерявшая головы супруга-балерина легонько толкнула мужа,
— А это как раз и есть Марта Печатникова! — откашлявшись, сообщил он присутствующим. — Как видите, не только умница, но и красавица!
Все согласно закивали. Балерина недовольно поморщилась.
— Печатникова, Печатникова… — прошелестело во всех сторон.
— Так вот она какая, ваша хваленая Печатникова, — произнес солидный мужчина, чье лицо часто мелькало в политических новостях, и, наклонившись ко мне, с придыханием произнес:
— Читал, читал ваши статьи. Очень неплохие!
Он сказал это таким интимным тоном, будто говорил вовсе не о статьях. Я слегка отшатнулась.
Его маленькие неприятные глазки при этом жадно оглядывали меня с головы до ног.
Мою персону незаметно обступили представители прессы и защелкали объективами.
— Ты сегодня выглядишь изумительно! — шепнул шеф, оказавшись совсем близко, и тут же, вытянув из угла почерневшую Мигунову, выставил ее перед гостями:
— А это Дина Мигунова, ведущая рубрики «Кулинария для всех»…
Солидный мужчина проводил меня пожирающим взглядом, вывернувшись из-за Мигуновой, которую шеф ткнул ему под нос.
— Пойдем в зал? — смущенно предложил Вереницын.
Мы протиснулись сквозь рассыпающую поздравления и пожелания толпу и начали подниматься по лестнице на второй этаж.
Внутри изящной сумочки почувствовалось легкое шевеление, в котором угадывалась вибрация мобильного.
Дуганов, — опять подумала я.
И сердце вновь оборвалось.
— Ты иди, я подойду, — сказала я Глебу, расстегивая нежный замочек.
Рука чуть-чуть дрожала.
— Я займу тебе место! — преданно ответил он и прибавил шагу.
Экран телефона сообщил мне, что звонит Оксана.
— Алло, — вздохнув, сказала я в трубку.
— Марта, приветик! — раздался бодрый голос подруги. — Поздравляю с профессиональным праздником!
— Спасибо! — приветливо поблагодарила я, стараясь скрыть разочарование.
— Как публика?
— Весь цвет собрался, — без энтузиазма сообщила я, переступая по широкой лестнице золочеными каблучками. За мной, увильнув от своих дам, тянулась небольшая колонна представителей мужского пола.
— Говорят, даже Величевский будет! Надо же, на каком все уровне!
— Он уже тут. Буравит во мне дыры своими глазками.
— Да ты что, правда?! А во что ты одета? В платье, которое мы купили летом на распродаже за четыреста рублей? Оно такое миленькое! А локоны, локоны сделала?
— Нет, я в другом платье и без локонов. Меня тут снимают
— Это точно, тебя скорее в новостях увидишь, чем наяву. И дозвониться тебе невозможно!..
— Как это невозможно? — возмутилась я. — Я же сразу ответила!
— А вчера?
— Что вчера? — не поняла я.
— Я тебе вечером звонила раз шесть. Хотела привезти овощей — свеклу и капусту. Ты что, не видела пропущенных звонков?..
— Нет…
Нет.
— Странно…
Странно…
Не глядя под ноги, я зацепилась каблуком за отворот ковра и чуть не укатилась с лестницы обратно на первый этаж.
Держащийся неподалеку депутат Величевский мгновенно сократил расстояние между нами, опередив остальных, бросившихся на подмогу, и ловко подхватил меня под локоток.
— Осторожнее, прошу, обопритесь на меня.
Я заковыляла с ним под ручку.
Остальные охотники, стерегущие добычу, выразили неудовольствие.
— Извини, — сообщила я в трубку, — не могу говорить, перезвоню. Спасибо за овощи.
— Пока не за что. Давай там, оттянись как следует! — с этим пожеланием Оксанка отсоединилась.
Из зала выглянул Вереницын.
— Марта! — крикнул он нетерпеливо. — Иди скорее!
— Может быть, мы сядем вместе? — почувствовав, что дичь может ускользнуть, встрепенулся депутат. — Так не хочется с вами расставаться!..
— Мне очень жаль, — сказала я, с трудом вытаскивая свой локоть из-под его локтя, — но мы с коллегой договорились заранее…
— Может быть, мы могли бы…
— Мне сказали, что вы Марта Печатникова, — пытаясь оттеснить Величевского, бесцеремонно вклинился в наш диалог новый персонаж — жгучий брюнет лет тридцати пяти Дмитрий Черешнев, владелец частного издательства «Черешневъ». По слухам, он как раз недавно женился в пятый раз.
Примерно месяц назад я по делам редакции была у него в издательстве и беседовала с ним не менее получаса (будучи в пресловутой куртке, джинсах, без макияжа и с волосами, собранными в хвостик). Тогда он не проявил ко мне ни малейшего интереса, был надменен и нагловат. Сейчас он меня явно не узнал.
Как мало надо, чтобы привлечь внимание такого мужчины! — удивилась я. Надеть платье, туфли на шпильке, накрасить глаза и губы — и вот, пожалуйста — г-н Черешнев у ваших ног! А ведь я-то — та же самая!
Как это ни банально, но мужчины все-таки любят глазами.
И любят они этими глазами иногда черт знает что!..
Кстати, тогда же я видела его последнюю жену — низенькую, коротконогую, с заурядным и даже туповатым лицом. Зато она была с маникюром, макияжем и белыми пережженными волосами, похожими на мочалку, а из аляповатой майки вываливалась огромная грудь — все, как положено. Наряд довершали мини-юбочка и открытые босоножки на высоченном каблуке, усыпанные стразами. Ясное дело, он не мог оторвать от нее взгляда — кто ж устоит перед такой красотой?