Зазеркальная империя. Гексалогия
Шрифт:
Моторная лодка, переполненная жаждущими реванша головорезами Базуки, тем временем все больше и больше сокращала расстояние, имея подавляющее преимущество в скорости перед дырявой развалюхой.
– Почему они не стреляют? – Валя, как всегда легко, впала в панику, бросив уже практически бесполезную банку.
– Живьем хотят взять, разве непонятно? – буркнул Николай.
Жорка тоже отшвырнул банку и схватился за двустволку.
– Я им так просто не дамся... Ротмистр вздохнул и, бросив весло, принялся
– Стрелять не стоит: у них автоматическое оружие и одним залпом они изрешетят всю лодку, да и нас заодно. Вместе с вами, Кавардовский! – Язвительный поклон в сторону несколько поубавившего свою резвость Князя. – Поэтому нужно использовать последний шанс.
До вражеской посудины оставалось уже не более пятидесяти метров, и отлично можно было различить человека в белом с биноклем в руках на ее носу, а также десяток бритоголовых парней, вооруженных автоматами и помповыми ружьями, позади.
– Петр Андеревич, вы же не станете... – всполошилась Валя, сжимая мокрыми и перемазанными ржавчиной ладонями щеки.
– Стану, мадемуазель, стану... Берите весло, Георгий, и постарайтесь все-таки добраться до цели. Обо мне не думайте...
– Петр!..
Вместо ответа ротмистр, скинув с ног ботинки, почти без всплеска исчез в мутных волнах.
* * *
Стоящий на носу с биноклем в руках Клещ в развевающемся по ветру белом дождевике, испятнанном брызгами, летящими из-под носа моторки, строго-настрого запретил открывать огонь по приближающейся лодке.
– Живьем всех взять, живьем. С мужиками поболтаем, девку – на хор!
Последнее замечание вызвало одобрительный гул у братвы, мечтавшей поскорее дорваться до беглецов, особенно до проклятого ниндзя.
– Глянь, Леха! – Базука опустил свой бинокль. – Кажись, кого-то за борт сбросили. Или что-то.
– Наверное, того, связанного. Видать, наш человек был... – Клещ напряженно всматривался в окуляры.
– Жалко... Может, выплывет?
– Связанный?
Вадик снова перекрестился.
– А кота этого, заразу, собственноручно утоплю! – мечтательно произнес он. – Вон он: видишь башка ушастая из-за борта торчит! В мешок подлеца да в воду!
– Ты явно неравнодушен к котам, Вадя! Это что-то патологическое... – Клещ повернулся к другу, опуская бинокль. – Всем приготовиться к абордажу...
– Чего-чего?..
– Захватим это корыто, говорю!
В этот момент лодку, идущую на полном ходу, слегка качнуло, словно она налетела на мель, и над бортом в вихре брызг сразу на метр выросло что-то непонятное, черное, блестящее, словно бы облитое мокрой кожей.
– Атас! – завизжал Базука, занося руку для крестного знамения.
Ударила жиденькая автоматная очередь – у кого-то из братвы не выдержали нервы. В этот момент лодка резко накренилась и перевернулась.
Последнее, что успел увидеть в своей жизни оглушенный, полузахлебнувшийся и полуослепший Клещ, был бешено вращающийся винт моторки. В следующий миг мир окунулся в багровую бездну.
«Анюта... – успело пронестись в уже наполовину умершем мозгу Алексея. – Анечка моя...»
* * *
– Ну что там, что? – Валя, вытягивая шею, все пыталась разглядеть что-нибудь в том месте, где несколько минут назад исчезла преследовавшая их моторка.
Мужчины, опустив ненужные уже весла, понуро сидели, уставясь на мокрое дно лодки, в плескавшуюся воду, в которой намокала сброшенная ротмистром перед прыжком в воду куртка. Даже Кавардовский притих и смотрел куда-то в сторону.
– Может быть, выплывет. Вода-то теплая...
– При чем здесь температура воды? Там винт... И волна опять же. Видишь: ни одного предмета на поверхности не плавает. Все потонули. Да и времени прошло изрядно. Ладно, Жорка, бери весло.
В этот момент мокрая рука, беззвучно взметнувшись из-за борта, крепко вцепилась в рассохшиеся доски.
27
До ближайшего перехода было уже недалеко: выступить в путь пораньше и... К обеду, возможно, откроется новый мир. Каким он будет? Таким же, как этот: девственным и нетронутым или?..
«Еще один необитаемый мир... – пронеслось в голове Чебрикова, бережно разглаживающего на колене истрепанную берестовскую карту. – Сколько же их: таких прекрасных, первозданных и... совершенно безлюдных».
– Насчет безлюдных, это вы верно заметили, – ворчливо заявил кто-то рядом, прямо за спиной ротмистра. – Но относительно необитаемости я с вами готов поспорить!
Петр Андреевич ошеломленно закрутил головой, но никого, кроме спящих путников вокруг не было.
– Не старайтесь, не старайтесь. – Невидимый обладатель ворчливого голоса засмеялся. – Все равно у вас ничего не выйдет.
– Почему? – Граф словно невзначай положил руку на автомат и весь напрягся, готовый в любую секунду нырнуть вбок из-под гипотетического прицела, перекатиться и открыть огонь на поражение. – Разве вы невидимы?
Невидимка замялся:
– Можно выразиться и так... Хотя... Да ладно, все равно вы не поймете.
– Я что, произвожу впечатление непроходимого тупицы? – Ротмистр, чтобы потянуть время, сыграл обиженного, а сам в этот момент напряженно раздумывал о том, как найти выход из этой странной ситуации.