Зазеркальная империя. Гексалогия
Шрифт:
– Ты что? Как это может не понравиться? – Он вдруг спохватился. – А тебе? Тебе понравилось? Я… это…
– Ты был просто бесподобен… Правда-правда!
– Ты меня обманываешь… Этого просто не может быть…
– Почему? – удивилась Варвара. – Разве… О, какая я дура!.. Я у тебя что – первая?
– Что ты… – Саша засмущался, отворачивая лицо в сторону, будто при таком освещении женщина могла разглядеть краску, залившую его щеки.
Признаться, что она права, было невозможно, просто немыслимо, но это был факт. Саша, как говорится, был девственником и еще никогда, ни с кем… Нет, в беседах со сверстниками он, конечно, был хватом в таких вопросах. Покорителем и разбивателем женских сердец, Дон-Жуаном
Товарищи по училищу не раз посещали «заведения», особенно нахваливая «салон» мадам Декампье на Галерной, но продажная любовь не влекла Сашу. Ардабьев, правда, как-то затащил туда друга, но атмосфера пошлой вседоступности вызвала у «новичка» такое отвращение, что он стремглав бежал из будуара уже оплаченной вперед «мамзельки», отговорившись срочными делами… А Настя… Настя всегда была для него за гранью плотской жизни.
Варвара поднялась с постели и прошла к столу. Ночник мягким светом очерчивал ее фигуру, словно гениальный кутюрье скрадывая лишнее и подчеркивая нужное. Александр залюбовался этим прекрасным телом, которым только что обладал и сможет обладать снова, стоит лишь протянуть руку… От этих мыслей он почувствовал еще больший прилив сил.
– О-о-о! Поручик, вы бесподобны… – с легкой иронией произнесла Варвара, стоя к нему спиной. – Я, старая дура, и подумать такого не могла… Прости меня, Саша.
– За что? – опешил «Казанова».
– За то, что испортила тебе твой первый… Понимаешь, это должно случиться с тем, кого любишь…
– Я тебя люблю.
– Что ты, что ты!..
– Нет, я серьезно. Я в самом деле тебя люблю.
Саша даже привстал на локте, озаренный новой, только что пришедшей ему в голову идеей.
– Я женюсь на тебе!
– Ты шутишь?
– Нет, я говорю серьезно! Ты не замужем, я холост. Что нам может послужить препятствием? Выходи за меня замуж!
Женщина вновь приблизилась к кровати. Юноша не видел ее лица, лишь темный силуэт.
– Какой же ты у меня все-таки мальчик, – ласково произнесла Варвара, присаживаясь на простыню. – Маленький, глупенький мальчик… Ну, иди, иди ко мне…
Он хотел возразить, но пряно пахнущая ладонь прикрыла ему рот, и все слова на свете сразу потеряли смысл…
* * *
Саша летел в «клуб», как на крыльях. Подумать только: теперь он – настоящий мужчина! Не сопливый юноша, знакомый с женским полом накоротке лишь в горячечных, полных стыдного томления, эротических снах, не герой выдуманных «взрослых» рассказов сверстникам, разинувшим рты. Настоящий!.. И не случайно, не мимолетно – целую неделю, целых семь дней уже длилось его нежданное-негаданное счастье. Подумать только…
Швырнув завалявшуюся в кармане мелочь старому попрошайке у знакомых дверей, Бежецкий влетел в зал прямо посреди взрыва гомерического хохота. Да и отсмеявшись, никто не повернулся в его сторону. Все присутствующие, позабыв про выдыхающееся в бокалах пиво, теплящуюся водку и вино, остывающий кофе и прочие обыкновенные в «клубе» напитки, внимали поручику Еланцеву, замершему перед слушателями в позе эстрадного чтеца и лихорадочно листающему листы тетради в синем клеенчатом переплете.
«Поручик снова лицедействует, – с некоторым неудовольствием подумал Александр, присаживаясь на свободный стул и нетерпеливым жестом подзывая заслушавшегося полового Василия. – Но это что-то новенькое. Обычно он импровизировал. Неужто сочинительством занялся наш остряк?…»
– Не томите, поручик! – недовольно пробасил капитан Чердынский. – Что вы там тасуете страницы, будто карточную колоду. Читайте по порядку!
– Да, господа! Следовало загодя сделать закладки какие-нибудь…
– Ах, оставьте, – оправдывался «лицедей». – У меня просто не было времени подготовиться.
– Читайте все, – раздался чей-то незнакомый голос из угла, затянутого клубами табачного дыма, – там обыкновенно скрывались фанатики игры в нарды, которым до всего остального было мало дела. Но теперь, похоже, проняло даже их. – Подобного я не слыхал пожалуй что с самой России!..
«Что это он читает? – невольно заинтересовался поручик, небрежно кивнув лакею, поставившему перед ним высокий запотевший стакан ледяного лимонада. – Наверняка какие-то непристойности…»
– Подождите, подождите, господа, вот… Да, точно…
Еланцев принял еще более картинную позу, отставил тетрадь в вытянутой руке от глаз и прочел с завыванием:
– «Кабул – главный город Афганистана или в более тесном смысле северо-восточной части его – Кабулистана, которая ограничивается на севере Гиндукушем и Кафиристаном, на западе областью живущих в пустынях Паропамиза (в Гурджистане) аймаков и хазара, на юге – Кандахаром, на востоке – Пешаваром и другими лежащими по правому берегу Инда бывшими индобританскими местностями и орошается текущею с запада на восток быстроводною рекою Кабулом. Город находится на высоте двух тысяч метров над уровнем моря, в ущелье, на берегах реки Кабул, и с трех сторон окружен высокими горами, оставляющими лишь узкий проход; на них построена крепостная стена, ныне пришедшая в полную ветхость и местами представляющая собой сплошные руины. Около ста пятидесяти – двухсот тысяч жителей, в том числе много армян и евреев. Улицы узки и грязны, дома высоки, с плоскими крышами, иногда вроде небольших крепостей. Кабул – важное складочное место для караванов между Персией и Индией и центр значительной торговли. К югу от города известен надгробный памятник великого могола Бабура, а к юго-востоку, на выдающемся уступе скалы, крепость Бала-Хиссар; на склоне горы старый эмирский дворец и прилежащие к нему ров и вал. Выше крепости, на вершине скалы – цитадель и еще один дворец, построенный Дост-Мухаммедом…» Каков слог, а?!
– Прямо-таки Семенов-Тянь-Шанский…
– Нет, господа, Пржевальский!
– И тоже «ский». Вы заметили?
– Нет, я определенно это где-то читал, – недовольно заметил по-прежнему невидимый в дыму давешний игрок в нарды. – Это чистый плагиат, господа!
«Да, именно этот фрагмент я наглым образом украл у Брокгауза и Ефрона, – смущенно подумал Саша, до сих пор так и не выкроивший времени выбраться и посмотреть самолично – существует ли еще надгробье Великого Бабура или его след простыл. – Стыдно-то как… Но как это стало известно Еланцеву?»
– Тянь-Шанский, Пржевальский и Бежецкий. Вы только вслушайтесь в музыку этих фамилий! – надрывался Еланцев. – А вот еще интереснее…
– И от стены уже даже руин не осталось – все бачи на дувалы растащили, – хохотал штаб-ротмистр Порываев.
«Так это же мой дневник! – узнал знакомую обложку Саша. – Вон, и уголок растрепан… Откуда он у поручика?… Да он же…»
На этот раз Еланцев, видимо, все же заложил чем-то нужную страницу, поскольку распахнул на ней тетрадь сразу, без поисков.