Здравствуй, Валерка! (сборник)
Шрифт:
благо пешеходов, но мне все равно не становится веселее.
Семка и Генка сейчас на занятиях физического кружка. Из нашего класса
Степан Александрович только их позвал: пусть сидят, ума-разума набираются.
В кружке занимаются старшеклассники. Но Степан Александрович говорит, что из Семки и Генки будет толк. Побольше бы таких ребят в школе, говорит
еще Степан Александрович, а не разных там лоботрясов. И после этих слов он
выразительно смотрит на меня.
Ну и ладно,
меня не тянет к физике, как Семку и Генку.
Ира мечтает стать химиком, как и ее сестра, маленькая, но важная, в
очках. А меня ни к чему не тянет. Сегодня мне нравится физика, завтра
алгебра, послезавтра география. Но надолго меня ничто не привязывает.
Я повернул на углу и пошел назад по той же улице. Прислонившись к
фонарю, меня ждал Горох. Он засунул руки в карманы, губы оттопыривала
улыбочка.
– Что ты бродишь всю ночь одиноко?
– засмеялся Горох.
– Что ты девушкам
спать не даешь?
Я огляделся по сторонам.
– Не трусь, - захохотал Горох.
– Я не трушу, - спокойно ответил я.
– Давай поговорим, - предложил Горох.
– Ловко вы тогда с этими ракетами
подстроили. Мы здорово сдрейфили.
У меня в голове все время вертелась мысль: чего он от меня хочет? Мы
никогда с ним не дружили и, наверное, не будем дружить. Горох был на два
года старше меня, учился в восьмом классе. Конечно, он и его ребята нам с
Семкой по-настоящему помогли. Если б не они, Марат со своими дружками
основательно намял бы нам бока. Но какой Горох человек, я так и не знал. Мне
казалось, что в любую минуту он может опять стать нашим врагом.
– Я из окна тебя заметил, - улыбался Горох. - Смотрю, человек ходит
один, скучает, дай, думаю, развеселю его.
Я молчал. Я смотрел на него и молчал. Он тоже затих.
– Валерка, - вдруг сказал он, - ты видел когда-нибудь ледоход?
– Видел, - нехотя ответил я.
– В кино.
– В кино я и слона видел, - презрительно фыркнул Горох.
– А настоящий
ледоход, когда льдины одна на другую лезут и такой шум и треск стоит...
– Нет, не видел, - сказал я.
Горох меня сегодня удивлял. Я никогда не думал, что он может
восторженно о чем-нибудь говорить.
– Так поехали посмотрим. Завтра утром, - наседал на меня Горох.
– Мне же в школу, - нерешительно протянул я.
– Один день и пропустить можно, - не отставал Горох.
– Ну? Ну, решайся.
Я покачал головой.
– Нет, не могу. Пока.
– Не думал, что ты такой маменькин сыночек, - крикнул мне вдогонку
Горох.
– Ладно, поговори, - не оборачиваясь, проворчал я.
Ночью мне снилось, как плыли по реке льдины, как они лезли одна на
другую, и такой шум и треск раздавался, что я проснулся. За окном надрывался
бульдозер. Он разравнивал площадку - напротив нас собирались строить новый
дом.
В классе плясали солнечные зайчики, и все ребята глядели в окна. А на
переменах классы пустели - даже зубрилы выбегали во двор.
Вокруг Иры на каждой переменке собирались девчонки:
– А что дальше?
– Ему так долго хлопали, забросали всего цветами...
– Этого толстого, с бакенбардами?
– мимоходом спросил я.
– И совсем он не толстый, - обиделась Ира.
– Откуда ты это взял?
– Ладно, - отмахнулись от меня девчонки.
– Что он еще спел?
Я направился к Семке.
– А какие у тебя впечатления?
– Ты знаешь, - Семка радостно завертел головой. Иногда мне казалось, что в порыве восторга он может повернуть голову на 360 градусов. - Ты
знаешь, звонок, который звенит в нашей школе, сделали сами ребята. Звонок
соединен с часами, и как только время подходит к переменке или уроку, раздается - дзинь! И все автоматически. Ему уже десять лет, этому звонку, а
он еще ни разу не ломался.
– Очень интересно, - зевнул я.
– И сегодня ты туда?
– Ага, - сказал Семка.
Я повернулся и пошел в класс.
Семка догнал меня.
– Может, и тебе записаться в кружок?
– Нет. Степан Александрович не пустит. Да я и сам не хочу.
Вечером я снова был на Гороховой улице. Прошел один раз мимо фонаря, второй раз. Горох не появлялся. Глянул на окна его квартиры - светятся.
Может, Горох дома?
Тогда я вспомнил, как вызывали Гороха его приятели. Я заложил два
пальца в рот и свистнул.
В ту же минуту лохматая голова Гороха показалась в окне. Он что-то
жевал.
Я помахал ему рукой.
– А, это ты!
– крикнул Горох.
– Сейчас спущусь.
– Я согласен, - сказал я, когда Горох подбежал ко мне.
– Молодец, Валерка, - от радости просиял Горох.
– Дай пять.
Мы пожали друг другу руки.
– Поезд идет в 8.30, - сказал Горох.
– Не проспишь?
– Нет.
– Будь здоров. Поесть захвати с собой. Понял?
ЗОЛОТОЙ ДЕНЕК
– А зачем портфель взял? - спросил меня Горох на вокзале.
– На сегодня
уроки отменяются.
– Просто так, - я помахал портфелем. - Чтобы мама не заметила, ей
сегодня на вторую смену.
– Конспирация, - захохотал Горох. - Не дрейфь, ледоход стоит того, чтобы школу пропустить. А к вечеру вернешься, мать ничего и не узнает.