Зелёная земля
Шрифт:
Тут непонятная символика, оставим…
А впрочем, вот что: ровно через восемь лет
нам суждено на бал поехать всем составом,
поскольку барыня пришлёт нам туалет.
29
Мне колокольчик был: звонил как заведённый,
и я ловил его зелёненьким сачком,
пока Петров с одной венецианской донной
лежали голые на потолке ничком.
Смотри-ка, вот как может, значит, повернуться -
и повернётся, был бы повод и предлог!
Но ни терпенья, ни тем более занудства
уже не хватит, чтоб залезть на потолок.
30
На трёх колесах мне двухсот никак не выжать,
но вот ещё одно сломалось колесо -
и всё твердит, как попугай, «нам-надо-выжитъ»
один ремесленник, похожий на Руссо.
Прекрасный повод для случайной встречи с фавном
и разной прочей ерунды в таком ключе,
но не забудь же до пяти забыть о главном -
о том, что главное бывает вообще!
31
Дождь раззадорился – и всех знакомых смыло,
и стали в лодках незнакомцы наплывать,
и стали шило предлагать в обмен на мыло,
а постовым на это было наплевать.
Конечно, знай я, что такое «упованья»,
я упованья бы оставил хоть сейчас -
и в лучший мир ушел бы, тихо напевая
романс какой-нибудь… да хоть «Я встретил Вас».
32
И вдруг откуда ни возьмись взялись два шведа
и принялись колоть, рубить и резать всех -
за это мать с отцом лишили их обеда,
что местный пастор расценил как смертный грех.
Сначала жизнь не оправдает ожиданий,
зато потом начнёт сбываться сразу всё,
что и не грезилось бубновой рыжей даме,
вертевшей в праздности фортуны колесо.
33
Мул заупрямился – и я прикончил мула.
Мне было страшно тяжело влачить арбу -
не потому, что в ней фру Есперсен уснула,
а потому что я давно лежал в гробу.
Да пропади оно всё пропадом навеки:
не суждена победа, так не суждена!
Не каждый путник добредёт до каждой Мекки…
притом что Мекка в мире, в общем-то, одна.
34
Сперва хозяева грибы во рву солили,
потом так вышло, что – гробы, а не грибы,
и что всё это было в Иерусалиме,
где взбунтовались скандинавские рабы.
Пока такая катавасия с державой
и неизвестно, уцелеет ли твой дом,
не выходи из дома в среду… и, пожалуй,
в четверг и в пятницу – и никогда потом.
35
Я стал на паперть и выпрашивал по нитке
у прихожан, но прихожане были злы
и, завязав в узлы богатые пожитки,
за храмом в землю закопали все узлы.
В дорогу стало быть… не то чтоб на край света,
хоть и не близкую, но это ерунда:
туда-сюда… домой вернёшься ближе к лету -
на всякий случай попрощайся навсегда.
36
Не поздоровавшись, прошёл рабочий с дрелью -
он был в крови: халат и рот… и вообще.
Я знал: он пользуется дрелью как свирелью,
поскольку музыка живёт в его душе.
Спаси нас, Господи, от нас же и от вас же:
не заводи-ка ни врагов и ни друзей -
пойди в музей: там сто пейзажей Караваджо…
конечно, если ты найдёшь такой музей!
37
Мне дирижировать: концерт для фортепьяно.
Но пианист сказал, что справится один.
Тут я увидел, что несут два барабана -
и пианиста к барабанам усадил.
Такая страшная грядёт неразбериха,
что ноги в руки и – бежать: базар, вокзал…
Потом когда-нибудь, конечно, станет тихо,
но это тоже ведь не то, чего ты ждал.
38
Слетелись черти для беседы о высоком.
А я сказал, чтоб обращались не ко мне:
я должен править сказку «Финист Ясный Сокол»,
уже народом завершённую вчерне.
Смешно сказать… а не сказать – ещё смешнее,
однако нечего темнить: как ни крути,