Зеленые небеса
Шрифт:
– Привет!
– шепнул я ей, и она сдержанно кивнула в ответ.
– Итак, князь!
– я аж подпрыгнул от неожиданности, ибо преподаватель совершенно незаметно подкрался ко мне, встал рядом и гаркнул чуть ли не прямо в ухо.
– Ваш планшет.
И Леопольд протянул мне пластмассовую доску с экраном, размером с большую книгу. Взял в руки, повертел её - совершенно не понятный предмет, с виду прямо как доска разделочная.
– Ну что же вы, курсант?
– с интересом уставился на меня преподаватель, очкастый мужик лет шестидесяти с открытым и интеллигентным лицом, которое совершенно не вязалось с могучей фигурой.
– Включайте же, не стоит тратить наше общее время.
– Как?
– я снова покрутил в руках доску, не зная, как к ней подступиться.
– Что как?
– переспросил Леопольд Робертович, и его глаза под стёклами очков расширились от удивления.
– Включить как?
– повторил я, а по классу пронёсся лёгкий смешок, и сидевшая рядом девушка окинула меня каким-то странным взглядом.
– Вы не видели ранее планшет?
– поинтересовался преподаватель.
– Что ж, княгиня Беликова, покажите несчастному курсанту, как пользоваться сим девайсом.
Моя спутница по парте обречённо вздохнула и взяв мой планшет в руки, сказала:
– Это кнопка включения, нажимаем её и прибор включится!
И точно, на поверхности доски загорелся цветной экран с надписью "Здравствуйте!"
– Нажимаешь на кнопку учебники, открывается папка с книгами за первый курс обучения, выбираешь необходимую и листаешь, - девушка ловко скользила пальцами по залитому яркими цветами экрану.
– Если нужна тетрадь, жмёшь сюда, затем на кнопку буквенной раскладки, и печатаешь. Понял?
Я поднял взор, и утонул во взгляде юной княгини. Её красивые большие глаза участливо смотрели на меня, ожидая моего ответа, пухлые губы приоткрыты, обнажая белоснежные зубки, на мгновение я забыл, как дышать, просто сидел и тупо пялился на девушку.
– Понял?
– переспросила она, и подвинула планшет поближе ко мне, поправляя светлую прядь волос, съехавшую из-за уха на лицо.
– Ага!
– кивнул я, опомнившись от наваждения.
– Понял.
Уткнулся взглядом в экран прибора, а Леопольд Робертович, уже вновь стоявший у доски распорядился:
– Открываем учебник на странице двадцатой.
Проследив за действиями Беликовой, повторил манипуляции, и прочитал на экране заголовок страницы: "Возникновение Империи".
Урок истории, значит...
– Летом 5060 года произошло величайшее событие нашей истории!
– важно произнёс преподаватель, подняв вверх указательный палец.
– Великий царь Антон Зубастый принял капитуляцию у последнего государства, с которым вёл боевые действия. И буквально через несколько дней подписал свой первый Имперский Указ, о присоединении завоёванных земель и образовании Великой Империи. Этот момент и считается точкой возникновения нашего государства, просуществовавшего в таких размерах до захватом власти негодяем Саймоном...
Незаметно для себя, погрузился в тяжкие мысли, пропуская мимо ушей разглагольствования Леопольда, проблемы и события этого мира меня мало волновали, провались он пропадом. Попал так попал, что ни говори... Окинул взглядом висящие на стенах класса старинные картины. С них на меня смотрели важные лица каких-то местных деятелей, один на лошади, посреди заснеженного поля, другой толкал речь с трибуны посреди каких-то надменных вельмож, третий в парадном офицерском мундире с аксельбантами, стоял, опираясь на шпагу... Интересно, они специально тренировались перед зеркалом, пытаясь корчить такие величественные рожи, или это появляется само, автоматически, пропорционально росту могущества и власти?
– Образование Империи помогло завоёванным племенам и народам приобщиться к ценностям цивилизации, у них появились медицина и образование, даже в некоторых местах, например, в Нижней Стравии, письменность и счёт, - как сквозь туман донёсся до меня голос историка.
– Что положительно сказалось на уровне и образе их жизни, ибо, не при дамах будет сказано, извиняюсь, они по большому ходили прямо с лошади, даже не вытирая задницу.
Класс удивлённо загудел, но Леопольд движение руки прервал галдёж.
– Уже через двадцать лет после образования Империи, Стразия стала мировым научным центром мира, и среди многих выдающихся учёных были и местные аборигены, обнаружившие у себя страстную тягу к знаниям. Например, всем известный физик Мауроно Класиас, а кто знает, что он говорить научился в пятнадцать лет, до этого просто издавал звуки, подобные животным? Учитесь, тянитесь к знаниям, мои юные друзья, и будет вам успех и слава.
Курсанты вновь зашумели, удивлённые фактами из жизни местного дикаря, в последствии ставшего учёным, а я вновь ушёл в себя.
И что мне делать? Отучиться в этом зоопарке, получить погоны и в итоге сгинуть не пойми за какой хрен в лесу на Грязях? А надо ли это мне? Я и слесарем неплохо работал, после армии собирался поступать на агронома. Военная жизнь для меня чужда и беспробудно тосклива, как вечер на Марсе, совершенно не видел себя в рядах Царской Армии. Чужое всё вокруг, не моё, то что мне дорого - осталось по ту сторону портала. Родное село, друзья, спокойная и безмятежная жизнь, леса и поля, в которых неторопливые аисты вышагивают под ласковым голубым небом...
И как там мама с батей, у меня за них всё сердце изболелось, ну где же вы? Тоска вновь принялась грызть душу с какой-то неистовой силой, разгоралась как пламя, заставляя сжиматься сердце. Что там за побег дают? Каторга? А тут чем лучше?
Следующим уроком была алгебра. К ней у меня способностей не было никогда, дуб дубом, школу и то закончил милостью нашей математички, пожалевшей деревенского обалдуя, и давшей списать на экзамене. Во и сейчас сидел, тупо уставившись в исписанную формулами доску, совершенно ничего не понимая. Остальные курсанты что-то довольно толково отвечали, даже пытались отстаивать свои точки зрения. Вновь погрузился с головой в тяжкие размышления, и из них меня, причём не сразу, вывело обращение преподавателя: