Зелёный мозг
Шрифт:
— Он отхватил приличную сумму, моя дорогая. Для Джонни Мартиньо этого вполне достаточно.
— Сколько?
— Ах, вот это практичная женщина, — сказал он. — Они поделили пятьсот тысяч крузейро.
Чен-Лy откинулся на диване, понюхал терпкий запах, исходящий с дымом из отдушины стола и подумал: «Пятьсот тысяч! Этого будет достаточно, чтобы уничтожить Джонни Мартиньо — если я поставлю это своей целью. А с Рин мне не угрожает неудача. Этот барон Бахии будет только рад клюнуть на такую наживку, как прекрасная Рин. Да, скоро мы получим козла отпущения:
— Виноградная Лоза из Дублина имеет в виду Хуана Мартиньо, — сказала Рин.
— А-ах, Виноградная Лоза, — сказал он. — Что она сказала?
— Неприятности в Паратинге — там упоминаются имена его и его отца.
— Ах, да, понимаю.
— Ходят странные слухи, — сказала она.
— И вы находите их зловещими.
— Нет, просто странными.
«Странными», — думал он. Это слово поразило его мгновенно осенившей его ассоциацией, потому что оно перекликалось с посланием курьера с родины, которое и натолкнуло его на мысль послать за Рин. «Ваша странная медлительность в решении нашей проблемы вызывает необходимость поднять очень беспокоящие нас вопросы». То предложение и это слово вдруг всплыло в памяти из того послания. Для Чен-Лy эти слова были продиктованы нетерпением: пониманием нависшей над Китаем катастрофы, которая могла обрушиться в любой момент. И он также знал, что там есть те, кто не доверяет ему, потому что в его родословной были эти проклятые белые.
Он прошептал:
— Странные — это не совсем то слово, чтобы описать пограничников, обезвреживающих Зеленые зоны.
— Я слышала какие-то довольно дикие истории, — пробормотала она. — Секретные лаборатории пограничников — противозаконные эксперименты по мутации…
— Заметьте, Рин, что большинство сообщений о странных, гигантских насекомых исходят от пограничников. В этом только и заключается единственная странность.
— Логично, — сказала она. — Пограничники находятся на передней линии, где могут происходить такие вещи.
— Конечно, вы, как энтомолог, не верите таким диким историям, — сказал он.
Она пожала плечами, чувствуя странную несговорчивость. Он, конечно, был прав, должен был быть прав.
— Логично, — сказал Чен-Лу. — Использование диких слухов для внушения страха среди местных табареус, в этом я вижу единственную логику.
— Поэтому вы хотите, чтобы я поработала с этим начальником пограничников, — сказала она. — Что я должна узнать?
«Ты должна узнать то, что я хочу, чтобы ты узнала», — подумал Чен-Лу. Но вслух он сказал:
— Почему вы так уверены, что вашим объектом должен стать Мартиньо? Это то, что сказала Виноградная Лоза?
— Ох-ох, — сказала она, удивляясь тому гневу, который поднимался в ней. — Можно подумать, что у вас не было специальной цели, когда вы посылали за мной. Или достаточным основанием является мое очаровательное я!
— Я бы не смог изложить это лучше, — сказал он. Он повернулся и подозвал официанта, который подошел и поклонился, чтобы принять заказ. Затем официант
Пограничник изучал Рин, изредка бросая на нее взгляд, затем перевел взгляд на Чен-Лy. Чен-Лу поклонился.
Несколько женщин, как яркие бабочки, присоединились к группе Мартиньо. Макияж на их глазах делал их похожими на созданий, выглядывающих из фасетных щелей. Мартиньо освободился и направился к столу с янтарным дымом. Он остановился напротив Рин, поклонился Чен-Лу.
— Полагаю, вы д-р Чен-Лу, — сказал он. — Какая радость. Как может МЭО быть такой щедрой, что посылает своего районного директора на такое праздное времяпрепровождение? А про себя подумал: «Вот — я высказал свои мысли таким образом, чтобы этот дьявол в образе человеческом понял меня».
— Я развлекаюсь, — ответил Чен-Лу. — Могу позволить себе немного расслабиться, чтобы поприветствовать нового работника в нашем штате. — Он встал с дивана и взглянул на Рин. — Рин, я хотел бы познакомить вас с сеньором Хуаном Мартиньо. Джонни, это д-р Рин Келли, только что из Дублина, новый энтомолог нашей организации.
Мысленно же Чен-Лу продолжил: «Это враг. Не сделай ошибки. Это враг. Это враг. Это враг».
Мартиньо низко поклонился:
— Очарован.
— Это честь быть представленной вам, сеньор Мартиньо, — сказала она. — Я слышала о ваших подвигах…, даже в Дублине.
— Даже в Дублине, — пробормотал он. — Фортуна была благосклонна ко мне, но никогда не была так благосклонна, как сейчас.
Он уставился на нее бесцеремонно, пытаясь понять, какие такие специальные обязанности могут быть у этой женщины. Может она любовница Чен-Лу?
В неожиданно наступившей тишине прозвучал женский голос позади Рин. — Змеи и грызуны действительно усиливают давление на цивилизацию. Так говорится в…
Кто-то зашикал на нее.
Мартиньо сказал:
— Трэвис, я не могу понять одного. Как можно называть такую прекрасную женщину доктором?
Чен-Лу выдавил смешок. — Поосторожней, Джонни. Д-р Келли мой новый директор полевых работ.
— Я надеюсь разъездной директор, — сказал Мартиньо.
Рин остановила на нем холодный взгляд, но это была наигранная холодность. Она находила его прямоту волнующей и пугающей.
— Меня предупреждали о латиноамериканских льстивых речах, — сказала она. — У всех у вас с детства заложены гены лести в ваших родословных, так мне было сказано.
Голос ее звучал сейчас на богатых низких тонах, что заставило Чен-Лу улыбнуться про себя. «Помни — это враг», — думал он.
— Не присоединитесь ли к нам, Джонни? — спросил Чен-Лу.
— Вы спасаете меня от необходимости навязываться самому, — сказал Мартиньо. — Но вы знаете, я пришел со своими товарищами.
— Кажется, они уже все заняты, — сказал Чен-Лу. Он кивнул в сторону входа, где группа ярких женщин обступила всех, кроме одного из спутников Мартиньо. Женщины и пограничники занимали места за большим столом в углу с синей отдушиной.