Земля имеет форму чемодана
Шрифт:
— Может, вы хотите определить меня в юнги? — сказал Куропёлкин. — Поздно. Свой срок на флоте я отслужил старшим матросом и флот не опозорил.
— Видимо, вас сразу необходимо произвести в Контр— или даже в Вице-адмиралы, — съехидничал Политолог.
— Чего? — спросил Куропёлкин. — Подземного моря, что ли?
Члены комиссии замолкли. Потом стали перешёптываться, и долго перешёптывались.
И тут всех удивил профессор Удочкин. Как написано в одной из самых разумных сказок: «Во всё время разговора он стоял позадь забора», а тут заговорил:
— Милейшие
Люди за столом качнулись и взглянули на Удочкина с опаской. Впрочем — ихтиолог, пусть и академик, чего с него взять? И рыбы-то хорошей в наших магазинах нет!
Даже Куропёлкин застыл за столом с открытым ртом.
410
— У нас нет океанов! — захохотал Политолог.
— То есть как это у нас нет океанов? — возмутился Куропёлкин. — А Ледовитый? А Тихий, он же Великий?
— Ледовитый он и есть Ледовитый, — не унимался Политолог. — От Тихого нам достались студёные берега. Согласился бы кто-нибудь из вас (обращение к членам комиссии) иметь виллу на этих берегах?
Молчание.
— То-то и оно! — обрадовался Политолог.
А Куропёлкин сидел и удивлялся. Абсурдно-смешная идея профессора Удочкина была принята к обсуждению.
— Я бы согласился! — заявил Куропёлкин. — Пусть это будет всего лишь хижина.
— И где же вы хотели бы иметь эту хижину?
— В Охотске! — без колебаний произнёс Куропёлкин.
— Отчего же в Охотске?
— До реки Охота казаки дошли в середине семнадцатого века, при Алексее Михайловиче, и основали там город Охотск. Он стал первым морским портом на Востоке России. Там и родился Тихоокеанский флот. Из Охотска, с его верфей, уходили корабли на Камчатку, Чукотку, а потом — на Аляску и в Калифорнию. Владивостока тогда не было. И в фантазиях он не возникал. В Охотске и должен быть музей восточных географических открытий России.
— Должен напомнить, что Евгений Макарович занимался заочником на истфаке университета во Владивостоке, закончил три курса, — сказал второй после Удочкина тощий.
— Третий курс не закончил, — сказал Куропёлкин. — Решил побродить по Руси. Потянуло. Если Дежнёв или Хабаров двигались навстречь солнцу, то я подставил солнцу спину.
— И побродили? — спросил второй после Удочкина тощий, оказавшийся Географом.
— Побродил. С остановками. Понаблюдал нравы и характеры людей, осваивал разные ремёсла. Было интересно.
— До кратера Бубукина вы не добрели? — поинтересовался Политолог.
— Не добрёл, — сказал Куропёлкин. — Добрёл до Великих Лук. Прокатился на воздушном шаре помощником пилота, то есть фактически балластом. Не моё.
— Должен добавить, — сказал Географ, — что на истфаке Куропёлкин изучал историю Тихоокеанского флота. Думаю, было бы важно, чтобы наш путешественник закончил университет,
— Нас Евгений Макарович интересует прежде всего как геонавт. При чем тут океанские волны и Охотск? — сказал Геофизик.
— А рядом с Охотском хребет Джугджур! — воскликнул Куропёлкин.
— И что?
— А то, что Джугджур плохо изучен, то есть никак не изучен, а в нём богатств не меньше, чем на Урале. Или в Урале.
— Откуда вы знаете?
— Это вы меня спрашиваете? — обнаглел Куропёлкин.
— Ах да… Ах да… — поник спросивший.
— То есть вы бы не отказались от проживания в Охотске, конечно, в благополучные дни? — спросил лобастый с армейской выправкой.
— А почему бы и нет? — заявил Куропёлкин. — Естественно, надо посоветоваться с женой. А так, почему бы и нет?
— У вас есть жена? — удивился человек с военной выправкой, возможно, и Кадровик.
— Жена есть, — подтвердил Куропёлкин.
Предполагаемый Кадровик сейчас же приостановил заседание, возможно, и не на час, и не на день, для внимательного изучения настроений Геонавта.
411
У выхода из конференц-зала Куропёлкина остановили Геофизик и Геолог, этот с картонной коробкой в руках.
— Евгений Макарович, в авоське из штанов Вассермана лежали собранные вами возле вулкана Шивелуч невзрачные камни. Их обработали, и они оказались изумрудами. Лет тридцать назад в лаве Шивелуч были обнаружены изумруды, но те были чёрные. Эти же изумруды истинно изумрудные. Конечно, они ещё должны попасть в руки ювелиров. Полагаем, что вы собрали их для личной коллекции. Мы взяли образцы для изучения, а коробку с вашим собранием передаём вам. Надеемся, что глаза у вашей супруги зелёные.
— Вроде бы зелёные, — растерялся Куропёлкин.
— Передайте ей благоговейные пожелания…
412
Через несколько дней Селиванов отыскал (с трудом) Нину Аркадьевну Звонкову и с дрожью в голосе сказал ей, что Куропёлкин пропал.
— Мне-то что? — спросила Звонкова.
— Будто под землю провалился.
— Типун вам на язык! — воскликнула Звонкова.
Тогда Селиванов понял, что Звонкова обеспокоилась. И даже взволновалась.
— Простите, — сказал Селиванов. — Ляпнул, не подумав…
Сейчас же средства быстрого реагирования холдинга Нины Аркадьевны Звонковой, силовые, охранные, поисковые, компьютерные со спутниковыми связями, сыскные пешеходы из внешних наблюдателей, были отправлены по следам, пока не обнаруженным, засекреченного Геонавта, носителя государственных тайн. Но Селиванов-то понимал, что госпоже Звонковой надо было сейчас изловить небезразличного ей мужика, ухватить загулявшего за шиворот и приволочь его в надлежащее ему место. И если в случае с флоридским заточением Куропёлкина на вилле, окружённой аллигаторами и ламантинами, это получилось, то сегодня был провал.