Земля призраков
Шрифт:
— Простите, я думала, вы…
— Да, хорошо, — Люси Осборн уже обрела обычное хладнокровие и поправила выбившиеся пряди. — Моя уборщица, миссис Херман, слегла с гриппом, а этим лестницам необходимо усиленное внимание, особенно когда в доме много людей.
— Извините, что смутила вас. Мне просто нужна метла — в моей ванной разбитое стекло.
— О, дорогая. Я сейчас посмотрю.
— Не нужно. Я знаю, где найти метлу.
Нора оставила Люси Осборн в начале кухонной лестницы, когда та все еще прятала за спиной снятую повязку. Но когда она возвращалась наверх мгновением позже, не было видно ни Люси, ни ее щетки и ведра, только еле заметные сырые пятна на каменном полу.
ГЛАВА 5
Вернувшись
Закончив в церкви, Девейни устроился напротив ворот Браклин Хаус и стал ждать. Он увидел, что из аллеи выехала машина доктора Гейвин, которая направилась, вероятно, в монастырь. Минут двадцать спустя он заметил черный «Вольво» Осборна. Отсчитав десять секунд, он тронулся с места и последовал за ним.
Наступило время чая, когда он прибыл вслед за Хью Осборном в аэропорт Шэннон, но Девейни не ощущал голода. Сквозь стекло посадочного зала он следил, как Осборн прошел на рейс «Бритиш Эйруэйз» в Лондон. Когда исчез последний пассажир, Девейни приблизился к стойке и обратился к регистратору.
— Когда этот рейс прибывает в Лондон? — спросил он.
— В Дублине нет посадки, — ответила молодая женщина, — значит, будет в Гэтвике в девять пятьдесят.
Девять пятьдесят. Может быть, он еще успеет позвонить Баджеру. Джимми Дизи, его приятеля с первых лет службы в полиции, Баджером звали лет двадцать, с тех пор как Девейни познакомился с ним, хотя сомнительно, чтобы кто-то помнил — почему. Дизи эмигрировал в Англию пять лет назад, заняв хорошо оплачиваемый пост начальника отдела безопасности какой-то компании по высоким технологиям, но они поддерживали связь. Девейни нашел ближайший телефон, отыскал номер Джимми в крошечной записной книжке, которую хранил в нагрудном кармане, и набрал его номер.
— Алло, — ответил низкий голос, который, несмотря на громкую бухающую музыку, звучавшую в трубке, показался ему голосом Баджера.
— Джимми, это Гарретт Девейни…
— Подождите, я думаю, вам нужен мой па.
В трубке было слышно, как мальчик звал отца, и Девейни расслышал, что Баджер говорит:
— Кьяран, ты бы убавил, а? Думаешь, так можно хоть что-то расслышать?
Музыка стихла, и он услышал Баджера, произнесшего незнакомым деловым тоном:
— Шеймус Дизи слушает.
— Господи, Джимми, парень, наверное, такой же длинный, как и ты. Это Гарретт Девейни.
Англизированная интонация мгновенно исчезла из речи Дизи, сменившись привычным ирландским акцентом.
— А, Девейни, бог мой, как ты там? Хрен сколько времени прошло!
— Действительно, не напоминай.
Наступила пауза.
— Я слышал о твоих проблемах, Гар. Я сожалею. Это могло случиться с любым из нас.
— Спасибо, Джимми, — сказал Девейни, а после еще одной паузы добавил: — На самом деле хочу попросить об одолжении. Кроме тебя, нет никого, кто мог бы помочь в одном деле.
— Новые проблемы со старшим офицером?
— Пока нет. Хотя если эта гребаная сорока еще хоть раз сунет мне под нос свой безукоризненный ведомственный отчет… Я только что проследил одного подозреваемого до Шэннонского аэропорта. Он сел на рейс в Гэтвик, должен прибыть туда в девять пятьдесят сегодня вечером. Я бы хотел, если ты не против, конечно, чтобы ты установил…
— Наблюдение? — Девейни услышал удивление в голосе друга и тревожно ожидал, пока Джимми поразмыслит над его просьбой. Просил он немало.
— Проследить, куда он отправится из Гэтвика? —
— Да, просто сообщишь мне, куда он ездил, с кем говорил. Ничего особенного.
— Что у тебя есть на него?
— Ни хрена, вот в чем проблема. Но его жена и ребенок пропали, и не могу убедить себя, что он никоим образом не замешан.
— Может быть занятным, — сказал Дизи. — Лучше дай-ка мне данные.
Девейни сообщил необходимые сведения: приметы Осборна и номер рейса. Он слышал, как Дизи все это записывает.
— Позвони мне домой, хорошо, Джимми? — попросил он. — Я сейчас еду прямо туда. Лягу поздно.
Пока Девейни возвращался домой, он засек время поездки из Шэннона в Данбег. Для вороны — не более тридцати миль полета по прямой, но прямой дороги нет, только кружные второстепенные пути через Сиксмайлбридж, а затем — на восток по Эннис-роуд в Скарифф и Маунтшаннон. Осборну потребовалось бы менее часа и сорока пяти минут, чтобы доехать, не привлекая внимания. Включая путь от самолета и дальше — к автостоянке, он мог попасть на окраину Данбега, самое раннее, в 2.15. Итак, если он встретил жену и ребенка за городом, отвез их куда-то, а потом преспокойно вернулся в Браклин к шести вечера, как сообщила Люси Осборн, они должны находиться в радиусе двух часов езды. Боже. Это половина Клэра и Ист-Голвея. Он припомнил дорожную карту, мысленно разместив Данбег внутри круга. Этот круг включал озеро, но также и отдаленные, поросшие густым лесом горы вдоль границы. Ни хрена удивительного, что их не нашли. Ладно, он дождется сообщения Баджера о поездке Осборна в Лондон, а затем разузнает о конференции в Оксфорде. Если он и вправду останавливался на отдых по пути из аэропорта, то кто или что заставило его лечь так поздно накануне?
Дизи позвонил в начале двенадцатого.
— Ну, задача — легче легкого, — сообщил он. — Твой клиент поехал из аэропорта на такси, прямо к дому в Крайст Чёрч. Я его вел прямо до самых дверей. Шикарный дом для такого района. Он остановился перед дверью. Я уточню адрес для тебя утром. Эти гребаные мобильники — крутая вещь, а? Что мы без них раньше делали?
— Он сам входит, Джимми, или кто ему открывает?
— Подожди, Джимми, дай мне стекла на него навести. Женщина открывает дверь. Выглядит как пакистанка, короткие волосы, около тридцати. Кажется, ждала его. Крепкое объятие, целует его в щеку.
Девейни почувствовал прилив адреналина, как в старые дни, когда преследовал бегом какого-нибудь хулигана. Но когда он вновь заговорил, его голос был спокоен.
— Они одни?
— Да, — сказал Дизи. — Нет… теперь это выглядит так, словно он разговаривает с кем-то еще.
Наступила пауза.
— Что он делает сейчас, Джимми?
— Он только что наклонился и поднял на руки ребенка.
ГЛАВА 6
Уне Мак-Ганн приходилось приналечь, раскатывая на кухонном столе огромный шар теста для серого хлеба. Сейчас дом выглядел мирно: со случайными лучами утреннего солнца и звуками приемника, настроенного на «Радио Гэлика» — ритмичными волнами традиционной музыки, иногда прерываемой еле слышным изложением новостей на ирландском. Но то было ложное спокойствие. С вечера понедельника атмосфера в доме стала отвратительной. Брендан и Финтан работали на ферме, и звуком не обмениваясь друг с другом, и никто из них не сказал Уне и двух слов. Когда они оказывались дома, каждый уходил в свою комнату, появляясь на кухне лишь тогда, когда отсутствовали другие. Брендан все еще сердился на обоих, а Финтан был в ярости из-за того, что она не уехала немедленно, тем самым вынуждая и его задерживаться, ибо он, после того что произошло, не мог оставить ее и Айоф с Бренданом одних.