Земля
Шрифт:
Нашелся и свободный столик на двоих (это ли не достойное вознаграждение за треволнения дня?). И официант случился расторопный да молодой, не обученный пока еще всяким объегоривательским хитростям (это ли не удача?). И перепела еще не кончились, равно как марочное десертное вино редкого сорта (это ли не знамение?). И трезвенница Иоланта вдруг хитро подмигнула Фанту и, прикрыв рот ладошкой, прошептала:
— Что-то стало холодать, а?
Ну как тут не посидеть подольше в прохладе и приятствии!
Словом,
После коньяка Фанта совсем разморило.
— Знаешь что,— сказал он, блаженно покуривая заключительную сигарету,— никуда мы отсюда не поедем больше. Хорошо здесь. Красиво. Завтра в бассейн с утра. И все…
— Угу,— только и ответила ему Иоланта.
Возвращались поздно. Немного пошатывало наших героев, но это никому не мешало. Иоланта подозрительно хихикала, но и это никому в голову не приходило пресечь. А когда вошли в свой блок и Иоланта, совсем уже не стесняясь, залилась счастливым смехом и повалилась на кровать, Фант на всю катушку включил радио. Красивый мужественный голос, страшно похожий на голос дядьки Зазы, пел:…
Фант с Иолантой не доехали до Курортного Сектора и сошли с вакуум-снаряда на предпоследней станции в десятом часу вечера. Возвращаться в шумную преднощную суету не хотелось. Расставшись с пятеркой, перешедшей в пользование контролера, наш герой пересчитал деньги. Оставалась какая-то ерунда. Ерунды этой, впрочем, хватало, чтобы купить какие-никакие продукты и устроить ужин `a la boursier, то бишь на студенческий манер. Но в том-то все и дело, что ни Фанту, ни Иоланте есть не хотелось. Им вообще уже ничего не хотелось. Поэтому они вышли к Большому Соленому Бассейну.
Пляж был пуст. Ночной ветерок шуршал по пластиковой гальке обрывками газет, приносил горьковатый синтетический запах водорослей, отражался от стен, и тогда ощущалось тепло нагретого металлопласта. И зеркало бассейна — площадью два квадратных километра — тоже было пустынно. Фант медленно шел вдоль кромки воды. Следом за ним понуро двигалась Иоланта. Вскоре отыскался и одинокий самонадувной лежак, почему-то не спущенный и оставленный кем-то до утра. Оба уселись на него, не касаясь друг друга, и стали смотреть на непроглядную воду.
Внезапно раздался негромкий смех. Смеялась девушка. Словно серебряный колокольчик звенел в сумраке. Потом по соседству с первым разлился трелью еще один. И третий… И четвертый…
Несколько обнаженных фигур появилось на пляже. Они бегали по гальке, ловя друг друга и не слишком стараясь поймать, а потом, все так же звеня легким смехом, ступили на воду.
И вода подхватила девушек. Они переступали по мелкой ряби, не проваливаясь, не страшась глубины. Все дальше и дальше убегали непонятные нереиды, и видно было даже во мраке, что ноги у них оставались сухими.
— Скажите, как вы это делаете? — закричал Фант, поднявшись во весь рост.
— Это очень просто,— донеслось до него.— Надо только не бояться и верить, что вода удержит. Вечер сегодня чудесный!..
Фант потянул Иоланту за руку. Та покорно подчинилась. Они шагнули с бортика. Действительно, вода была другой. Она не захлестывала ступни, но колебалась под ними упругим плотным ковром. Не нужно было даже переступать ногами: невесть откуда взявшееся течение неторопливо повлекло их вдаль от кромки.
Теплая радость обрушилась на Фанта с Иолантой. Они чувствовали себя совершенно невесомыми, и удивительная власть над законами природы убеждала: их общая жизнь неповторима и исключительна; напоминала: они необходимы друг другу; провозглашала: вот оно какое — счастье. «Как смели мы куда-то стремиться, за чем-то ехать,— думали оба,— когда и здесь может быть так сладко, так волшебно, так таинственно…»
Вскоре они нагнали девушек и остановились неподалеку. Те лежали на волнах, подперев головы руками, и переговаривались.
— Знаете что,— услышал Фант,— никуда мы отсюда не поедем больше. Хорошо здесь. Красиво. Завтра в бассейн с утра. И все…
— Угу,— донеслось до Иоланты.
Девушки вскочили на ноги и побежали снова. И вдруг металлопластовая стена — там, в дальнем конце — растаяла. И растаял светосвод. Перед Фантом и Иолантой распахнулся космос. Черный бархат пространства на горизонте был усыпан бриллиантами звезд, а над самой головой сияла гигантская полная чаша — Грааль — родина предков — колыбель человечества — Земля, обрамленная радугой атмосферы. Океаны и континенты были подернуты морозными узорами облаков.
Туда, к Земле, убегали волшебные девушки — сквозь невидимые барьеры стен, сквозь холод и мрак пространства, сквозь вакуум и солнечный ветер.
Фант и Иоланта остановились, ошеломленные зрелищем, которое только с орбиты и можно увидеть,— зрелищем давно и, может быть, навсегда покинутой родной планеты, вокруг которой они медленно плыли (на самом деле — стремительно неслись) вместе с цилиндром Орбитального Поселения.
Наконец наши герои очнулись, посмотрели друг другу в глаза, повернулись и пошли назад, мягко ступая по колышущейся воде…