Зеркала и лица: Солнечный Зайчик
Шрифт:
– Он спасал вовсе не нас, – в голосе Нарциссы действительно звучало удивление. – Он спасал Эванс.
– Какой пассаж, сестренка, – Сириус криво ухмыльнулся. – Единорог признал Эванс, магглорожденную, равной нам? Ты сможешь это переварить и жить дальше?
– Смогу, – кивнула слизеринка. – Поттер, не надо! Единороги подпускают к себе ведьм, но не колдунов…
Гриффиндорец не собирался отступать. Он медленно тянул к единорогу руку.
Тот в ответ тряхнул гривой и предупреждающе фыркнул.
– Я не причиню
Единорог всхрапнул, скосил глаза, переступил с ноги на ногу.
Поттер тихонько рассмеялся:
– Красавец! Живое чудо! Лучшее из возможных чудес!
Волшебное сияние падало на острые, неправильные черты. Слишком острым был упрямый подбородок, смешливыми – складки у большого рта. Глаза отнюдь не романтического цвета – коричневый смешивался с зеленым в непонятную мешанину оттенков. Слишком широкие скулы и острый нос.
Нет, лицо Поттера не было красивым. Что не мешало внутреннему огню делать его чертовски привлекательным.
Мальчишеские пальцы зарылись в густую шерсть, почти соприкасаясь с пальцами Лили.
Так они и стояли некоторое время рядом: мальчик, девочка и волшебная лошадь. Пока единорог вдруг не вскинулся и, рванувшись вперёд, не растворился в темноте.
На поляне в развевающейся мантии стоял директор Хогвартса.
Альбус Дамблдор.
***
– Добрый вечер, молодые люди, – приветствовал их профессор. – Или правильнее сказать – доброй ночи?
Длинные волосы полоскались на ледяном ветру почти так же эффектно, как грива единорога.
Дамблдор внимательно оглядел каждого первокурсника.
Нарцисса под его взглядом неловко переступила с ноги на ногу, Блэк вскинул непокорную голову, Лили не смогла устоять перед желанием повинно опустить глаза и потому не увидела, как отреагировал на укоряющий директорский взгляд Поттер.
– Насколько я понял, прогулка удалась. Никто из вас на ранен, я надеюсь? Укус или царапина, нанесенная оборотнем, распространяют ликонтропию.
– Мы не знали, что в Запретном Лесу водятся оборотни, – попытался оправдываться Поттер.
– Запрет на посещение Леса был доведён до каждого ученика ещё первого сентября, – отрезал директор.
– Вы знаете, кто напал на нас? – дрожащим голосом спросила Нарцисса.
Профессор коротко кивнул:
– Нам удалось ранить зверя, и он ушел в человеческом обличье. Это сущест… человек очень опасен. Министерство охотится за ним вот уже несколько лет. На его счету жертв больше, чем на остальных его собратьях, вместе взятых.
После осмотра в больничном крыле незадачливая четвертка направилась в сторону директорского кабинета. Горгулья привычно отъехала в сторону, пропуская к самодвижущимся ступеням.
Альбус встретил их, сидя за столом.
Три гриффиндорца и слизеринка выстроились в цепочку. Поттер, Эванс и Нарцисса показательно изображали раскаяние. И только в синих глазах Блэка застыли презрение и вызов.
– Миссис Вэл подтвердила – ни один из вас не ранен Зверем. Поздравляю, – склонил седовласую голову волшебник, – счастливо отделались. Я снимаю с Гриффиндора сто пятьдесят очков за вашу ночную прогулку. Со Слизерина – пятьдесят. Очень надеюсь, что следующее полнолуние каждый из вас предпочтет провести в собственной гостиной или спальной.
Поттер выглядел растерянным:
– Мерлин, ну как мы объясним ребятам, что опять потеряли баллы? – ерошил он черные волосы привычным жестом.
– Да успокойся, Джеймс, – утешал друга Сириус, – могло быть и хуже.
– Что может быть хуже потери ста пятидесяти баллов?!
– Оборотень мог нас сожрать, например?
– Действительно, – язвительно заметила Лили, – на фоне разъяренного оборотня–убийцы разъяренные братья Пруэтт – это пустячок.
Поттер снова скривился:
– Как это я не подумал о полнолунье? Любой волшебник обязан помнить о лунной фазе, а я…!
– Да замолкни ты, Джеймс! – раздраженно рыкнул Блэк. – Хватит причитать, словно нервная девица!
***
– Мародеры, Мерлин вас задери! – накинулся на них Фабиан сразу после завтрака. – К Хагриду, значит, ходили?! На отработки!? Вы у меня сейчас все отработаете! Так отработаете, как вам и не снилось – одним махом! Сто пятьдесят баллов!? Сто пятьдесят баллов за одну ночь!!! Чтоб вам…
– Поняли мы, поняли! – морщился Сириус.
– Нет, ну вот почему вам не взять пример с Петтигрю? Ведь классный же парень. Никому от него никаких неприятностей. А ты, Эванс? Ты же девочка! Знаешь, что это значит?
– Не знаю, как Эванс, а вот мне весьма любопытно, Фабиан, что это значит? – хохотнул Поттер.
– Это значит, что она не должна в полночь с парнями, вроде тебя, Поттер, шастать по лесу. Если она, конечно, не мечтает о неприятностях.
– А если она мечтает? – вежливо поинтересовался Блэк. – Что тогда?
– А то, что я тебе сейчас зубы пересчитаю, слизеринское отродье! – взревел выведенный из себя Пруэтт.
– Фабиан! Потише, – вмешалась Молли. – Ребятки пошалили. Ну нет у них в мозгу серого вещества. Нету. Они ж первые от этого и страдают, – подмигнула она первокурсникам. – Уймись, братец. Они так больше не будут. Скорее всего. Ведь не будете? – выразительно поглядела на них девушка.
Лили с Поттером дружно закивали.
День прошел спокойно. Лили делала вид, что она незаметная, даже тени не отбрасывает. Поттер изображал из себя пай–мальчика. Петтигрю таскался за ними с постной физиономией, на которой большими буквами было написано что–то очень яркое и непонятное: то ли он осуждал тех, кто косо смотрел на его друзей, то ли самих друзей, заслуживших косые взгляды.