Зеркала и лица: Солнечный Зайчик
Шрифт:
Друэлла в ответ едва уловимо пожала плечами.
Дверь распахнулась, пропуская трех барышень Блэк.
Андромеда обычно терялась в тени Беллатрикс. Но сейчас, когда все Блэки стояли рядом, купаясь в солнечном свете, Лили заметила, как они все три похожи: Белла, Меда и Вальпурга.
– Maman, – приветствовали девушки мать и тетку, приседая в низком реверансе.
Протянув дочерям руку для поцелуя, Друэлла двух старших дочерей ласково потрепала за щёчки, в то время как младшей достался холодный взгляд:
– Белла, радость моя, как успехи в учёбе? Знаю, знаю: как всегда «Превосходно». Твой «ПАУК» тоже порадовал, Меда. Бери пример со старшей сестры.
– Да, мадам, – склонила голову средняя дочь.
Разговор явно должен был показать младшей Блэк, насколько отличается отношение матери к старшим сестрам от того, что заслужила своим поведением она.
– Как поживает дядя Орион, тетя Вальпурга? – поинтересовалась Андромеда.
– Отлично. Моему мужу будет приятно, что его персоной кто–то ещё интересуется, – сигарета, наконец, дотлела. Легким щелчком ведьма развеяла окурок по ветру. – Нарцисса, цветочек наш нежный, умираю от любопытства: хочу узнать, за каким гоблином понесло тебя ночью в Запретный Лес?
Нарцисса выглядела бы бесстрастной, если бы не судорожно сжатые в замок руки да не расширенные зрачки, ярко выделяющиеся на фоне светлых стальных глаз.
От взгляда Лили не укрылось, как Андромеда послала Белле быстрый умоляющий взгляд.
Белла вздохнула и выступила вперёд, загораживая маленькую сестрёнку от взглядов тетки и матери:
– Maman, – произнесла она на французский манер, – Нарцисса пошла с Сириусом по моей просьбе.
Вальпурга свела темные брови, взглядом требуя продолжения.
– Простите, в случившемся только моя вина. Мне не пришло в голову, что кузен окажется настолько беспечным, что отправится в Запретный Лес.
– Твоя сестра могла погибнуть! – вскричала Друэлла. – Ещё раз впутаешь Нарси в свои игры, Белла, я за себя не ручаюсь!
– Успокойтесь, матушка, – Андромеда взяла мать за руку.
– Как я могу быть спокойна, когда вы так себя ведёте?
– Я уверена, Белла хотела, как лучше, – увещевала Андромеда. – Она действовала из благих побуждений.
– Право, не знаю, можно ли назвать отношения Беллы с моим сыном «благими побуждениями»? – ядовито засмеялась Вальпурга.
– Что вы хотите сказать, тетушка? – обернулась Андромеда.
– Я хочу сказать, что Сириус, при всей его м–м… испорченности вряд ли соблазнил Беллу, Меда. Скорее, дело было наоборот.
– Белла! – обернулась мать к бледной, как мел, старшей дочери. – О чем она говорит?
– Не кипятись, – дернула бровью Вальпурга, – я нисколько не в обиде. Лучше Белла, чем кто–нибудь из хорошеньких мальчиков, как это принято среди Блэков в последнее время. Лучше Белла, чем Люциус Малфой. Я даже благодарна.
– Белла?! – возмущенно вскричала мать. – Это ведь неправда?! Что ж ты молчишь?!
– Конечно, неправда! – горячо заступилась за старшую сестру младшая. – Да как вы смеете обвинять Беллу в подобном, тётя? Ваш сын нарочно компрометирует мою сестру. Он – отвратительный! Там, где появляется Сириус, всегда ссоры, склоки и грязь. Пусть я не люблю Люциуса Малфоя, но обвинять его в… он таскался вовсе не за Сириусом. Его интересует моя сестра. А между Беллой и Сириусом нет никаких сердечных тайн. Одна вражда.
– Все–таки подумай, Друэлла, над тем, что я сказала. Это может быть и не так уж плохо. Может быть, Рудольф Лейстрейндж не такая уж и подходящая кандидатура? Ведь, как ни крути, а Блэквуд унаследует не твой муж, а мой негодник Сириус.
Блэки удалились, оставив после себя будоражащий аромат – сплав тонкого табака, духов и семейных тайн.
Лили отошла к котлу, добавила положенные по списку ингредиенты и застыла у окна.
День выдался ясный, солнечный. Снег переливался искрами на солнце, как шерсть единорога.
– О, мисс Эванс! – услышала девочка за спиной голос слизеринского декана. – Как же я мог позабыть про вас? Непростительная оплошность! – преподаватель кусал от волнения губы. – Ступайте, отдохните. Благодарю за помощь. Дальше я вполне управлюсь сам.
Конечно, Вальпурга и Друэлла не поблагодарили бы профессора Слагхорна, узнай они, что маленькая грязнокровка стала свидетельницей их весьма пикантного разговора.
За обедом у Сириуса был такой надменный и злой вид, что Лили сразу поняла: избежать общения с «любимыми» родственниками ему не удалось. Но она достаточно успела изучить норов их «слизеринского гриффиндорца», чтобы не поднимать эту тему.
Вечером девочка подсела к Алисе.
– Ты ведь чистокровная, правда?
Подруга оторвалась от книги:
– И что?
– Вы ведь все знаете друг про друга? Я хотела бы спросить тебя о Принсах. Так получилось, что мы со Снейпом соседи и он мой лучший друг.
– Слизеринец? – скривилась Алиса.
– Для меня нет разницы, слизеринец он или нет. Он все равно самый дорогой для меня человек. А ведь это естественно – пытаться о дорогих тебе людях как можно больше, правда?
– Любопытство – это вполне естественно, – лукаво улыбнулась Алиса.
– Я знаю, – продолжила Лили, – что Северус потомок древней магической аристократической семьи. Только очень сложно это представить, когда видишь, в каких условиях живут Снейпы.
Алиса кивнула:
– Так обычно и бывает. Если теряешь связь со своим миром, не так–то легко прижиться в чужом.
– Расскажи, что случилось с матерью Северуса? Как они оказались среди таких, как я?
Алиса закрыла книгу и подобрала под себя ноги, укрывая колени пледом. Лили пристроилась рядом. Пледа на обеих девочек хватило с избытком.