Зеркала и лица: Солнечный Зайчик
Шрифт:
Девочка едва не застонала, увидев Джеймса и Сириуса. Непосвященному взгляду могло показаться, что мальчики просто стоят, прислонившись к дереву, но она поняла сразу – невидимые заклятия держат их крепче верёвки.
Пляшущие языки пламени освещали лица гриффиндорцев.
Блэк смотрел куда–то вверх, словно его враги не стоили взмаха ресниц, в то время как живой взгляд Поттера блуждал, перемещаясь от одного неприятеля к другому, будто пытаясь между ними отыскать лазейку.
Их окружили слизеринцы: братья Лейстренджи,
– Девчонку–то зачем сюда притащили? – голос Джеймса подействовала на Лили успокаивающе.
Поттер, он никогда не унывает, всегда что–нибудь затевает и непременно их всех отсюда вытащит.
– Ах, это? – с нахальной улыбкой ответил блондин, покачиваясь с пятки на носок. – Так ведь скучно без женского общества.
– Какая приятная неожиданность, – презрительно фыркнул Блэк.
– Только не для маленькой грязнокровки, – оскалился Рабастан.
– Оставь её в покое, Малфой! – рванулся Джеймс. – Ты ж не маггл какой–нибудь – обижать женщин!
– Твоя рыжая сама маггла. Ей не привыкать к дурному обращению.
– Она просто девчонка! Девчонка, которая не сделала тебе ничего плохого!
– А ты был прав, Люц, – одобрительно покивал головой старший Лейстрейндж, – маленькая грязнокровочка заставит Потти покорно выполнять наши команды.
– Что ты имеешь в виду, Лейстрейндж? – настрожился Блэк.
– Имеется в виду как раз то, что мы, слизеринцы, не любим квакать. Против любовных утех среди нас никто ничего не имеет, только лучше обойтись без принуждения. Оно делает нас раздражительными, а раздраженные змеи – опасные змеи.
– Ну, если речь пошла о зверюшках, то льва умные люди не то что раздражать не станут – сторонкой обойдут. Лучше без аллегорий. Короче, Малфой.
– Если короче: душа моя жаждет мести.
– Тогда мсти быстрее. Вон уже и роса выпала, а нам ещё домой возвращаться. Я ноги боюсь замочить.
– Полагаю, – решил поддержать разговор Блэк, – не обойдётся без Непростительных? Ох уж это ваше с Беллой нежно любимое Круцио…
– Я?! – возмутился Малфой. – Круцио? К детям? Сириус! Ну как ты мог обо мне так плохо подумать? Меня мой батюшка совсем иначе воспитал.
– Ты, храбрец–переросток, – ухмыльнулся Джеймс, – сними с нас заклятие. Давай сразимся по–честному.
– Не–а. Лениво.
Развернувшись на высоких каблуках, так же мало уместных в чаще леса, как шелковая мантия, Малфой направился к Лили. В этот момент он показался ей пугающе безумным и совершенно равнодушным.
Чем больше девочка осознавала, что не властна ни над одним мускулом в собственном теле, тем сильнее охватывала её паника. Даже слезы и те не текли из глаз.
Слизеринец поднял её легко, будто Лили была тряпичной куклой. Она ощутила острое касание палочки у своего горла.
– Эй?! Что ты собираешься делать?! – рыкнул Поттер, пытаясь разорвать невидимые узы. – Оставь её! Она даже в курсе не была!... Малфой, тварь, не трогай её, я сказал!!!
– Дорогуша, – неприятно дышал слизеринец Лили в ухо, – ты знаешь, какие заклинания называют Непростительными?
Лицо Малфоя казалось вырезанным из камня. Глядя в эти совершенные, точеные черты Лили поняла: игры закончились. Подобру– поздорову никому не уйти.
– Кто тебе дороже, гриффиндорец? – обратился Малфой к Джеймсу. – Чистокровный друг? Или симпатичная грязнокровка?
– Они дороги мне оба, каждый по–своему, – не задумываясь, ответил Джеймс.
– Но если придётся выбирать?…
– Я не стану!
– А если всё–таки придётся?
– Тебя от самого себя не тошнит? – тряхнул головой Блэк. – Излагай свои условия, хватит реверансов.
– С головы твоей рыжей красавицы, Поттер, и волоска не упадёт, если ты попрактикуешь на своем драгоценном Блэке Круцио, – улыбнулся блондин улыбкой голодного крокодила. – Вам представлялось забавным спаривать меня с моим маленьким ядовитым другом? А меня весьма порадует вид Сириуса, визжащего под твоим Круцио, Поттер.
Лили почувствовала, что её сейчас стошнит.
Она с замиранием сердца ждала решение Джеймса. Если он откажется, что сделают с ней слизеринцы?
– Меня не обучали Непростительным, – голос у Лягушонка дрогнул. – Не пойти ли тебе, Малфой, лесом со своими дурацкими предложениями?
– В лес? Почему бы и нет? Но только вместе с Эванс.
– И мы с тобой! – засмеялся Яксли. – Грязнокровка, хоть и совсем крошка, но чертовски лакомый кусочек. Есть в ней что–то очень …вкусное.
Лили не смогла сдержать нервную дрожь.
– Так ты отдаёшь её нам, Поттер? – ласково ворковал Люциус.
Лили сдерживала дыхание. В голове обезумевшей птицей билась мысль: Джеймс, неужели ты позволишь?... Неужели допустишь?...
– Сделай то, что он от тебя требует, – снова подал голос Блэк. – Я от этого не умру.
– Да дело не только в тебе. У меня попросту не получится! – проорал Поттер.
– Даже не попытаешься? – саркастично ухмыльнулся Люциус.
– Дьявол забери твою гнилую душу, Малфой! Давай палочку.
– Яксли, освободи нашего Потти. Только без глупостей, а то получишь свою драгоценную грязнокровку частями.
– Фините Инкантатем, – освободил Джеймса Яксли.
– Блэка тоже, – приказал Малфой.
Поднявшись на ноги, Сириус, не удостоив мучителей даже взгляда, повернулся к Джеймсу.
– Я готов, – кивнул он.
Поттер нервно кусал губы. Впервые за время их знакомства Лили не видела на лице Лягушонка улыбки. Ни лукавой, ни насмешливой, ни злой – никакой.
– Круцио!
Из палочки заструился лишь дым. В свете костров он казался красным.
Облачко быстро рассеялось, не оставляя после себя и следа.