Зеркало миров
Шрифт:
Человек, вокруг которого они столпились, был одет в полосатую накидку из тонкого шелка и шлем, украшенный оперением какой-то нелетающей птицы.
— Милорд, он скачет на великане! — воскликнул Платт, явно пытаясь выслужиться. — Я полагаю, это доказывает, что он тот, кого вы ищете, верно?
— Милорд, — обратился Гаррик, подходя к человеку в шлеме с плюмажем. Он поклонился, достаточно низко, чтобы выказать почтение, но без раболепия. — Я Гаррик ор-Рейз, путешественник с севера, просто проезжаю через ваши замечательные владения.
— Выведите его на свет, чтобы я мог его видеть, — проворчал Холм. Он отступил назад, освобождая место, его прозрачная накидка развевалась. Очевидно, она была сделана скорее для украшения, чем для утепления в этом насыщенном теплом месте.
Гаррик подумал, что кажущийся рост Холма был уловкой с помощью плюмажа и, возможно, кожаной обуви, но даже в тонких тапочках он был бы на ширину ладони выше Гаррика. Он был худым, и выглядел не особенно здоровым. Его щеки были одутловатыми, а рука дрожала там, где он сжимал ремень через плечо.
Взгляд Холма переместился с огра, безмятежно сидящую на корточках на земле, представляющей собой грубую смесь гравия и кусочков раковин моллюсков — на Шина. И, наконец — на рукоять длинного меча Гаррика. Он резко поднял голову и сказал: — Знай, что я волшебник!
— Мастер Лил упоминал об этом, — непринужденно отозвался Гаррик. Ситуация еще не была опасной, но могла очень быстро стать такой. Судя по взглядам слуг Холма, этот человек пополняет доходы своих рощ бандитизмом. Это смоляное озеро с его скрытыми тропами было бы таким же безопасным логовом, как любой горный утес. Но Холм, похоже, нашел ему применение… — Лил также сказал, что я мог бы оказать вам какую-то услугу, — продолжил Гаррик. — Хотя я и мои спутники просто проезжаем мимо, мы, безусловно, готовы выразить вам нашу благодарность за проезд.
— Вот что, вам понадобится нечто большее, чем просто благодарность, — отрезал Холм. — В противном случае вы не сумеете переплыть пролив... Он указал себе за спину.
Гаррик почувствовал запах соли в воздухе, и звук волн, слабо набегающих на берег.
— ... и это море шириной в три мили. Единственный корабль, который может пересечь его, — мой. Ты видишь свое положение, парень?
Языки пламени, вырывавшиеся из горшков со смолой, освещали суровые лица и оружие под рукой. У Лорда Холма было двадцать или тридцать телохранителей…
— Двадцать семь, — вставил Карус. — И сам Холм, если его посчитать. Вероятно, как для контроля над рабочими «грязнулями», как называл их Вагга, — которые ухаживали за его садами, так и для грабежа его соседей.
Из-за кольца вооруженных людей эти рабочие наблюдали за происходящим. Это были худощавые люди, одетые по минимуму, и казались такими же, как фермеры, которых Гаррик видел к северу от тикового леса.
— Я уже говорил вам, милорд, — сказал Гаррик, стараясь, чтобы его голос звучал приятно, но самообладание было очевидным, — что я готов оказать вам любезность. Если вы вежливо попросите, мы сможем уладить этот вопрос и, я надеюсь, приступить к закупке еды для меня и моих спутников.
При нормальных обстоятельствах жизнь чернорабочих у Холма не сильно отличалась бы от жизни, которую они имели бы у землевладельцев своей расы. Теперь, судя по тому, что сказал Вагга, они рисковали навлечь на себя гнев охранников при попытке бегства.
— Да, коза была бы очень кстати, — сказала Кора, напугав тех, кто стоял рядом с ней. Копейщик отскочил в сторону, запутался в ногах и рухнул на землю, разразившись градом проклятий.
— Вежливо, вы говорите? — сказал Холм. Он бросил взгляд на Лила, затем уставился на Гаррика. — Очень хорошо. Мой дворец — дворец моей семьи на протяжении семи поколений — находится на берегу озера. Возможно, вы видели его, когда мои люди проводили вас через озеро?
— Крепость из битумных блоков? — переспросил Гаррик. — Да, мы ее видели.
— Это дворец, — сказал Холм со вспышкой раздражения. — Он очень хорошо обустроен. Если стены из асфальта, а не из камня, что из этого? Он прочистил горло. — Но это не имеет значения, — продолжил он. — Мои работники очень суеверны. Они вбили себе в голову, что фигуры, в которые ветер превращает туман, — это призраки, поэтому они отказываются выходить ухаживать за фруктовыми садами. И я должен признать...
Холм скорчил кислую мину и огляделся. Охранники опустили глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. — ... что они заразили некоторых из моих слуг. И, что я хочу в качестве платы за ваш проезд через пролив... Он уставился на Гаррика. Он был похож на сову, страдающую расстройством желудка. — ... чтобы вы провели ночь в моем дворце. Это разрушит чары. Это все, э-э, слухи. Не более того. Если вы откажетесь...
Гаррик коротко махнул Лорду Холму, призывая его к молчанию. Если этот дурак продолжит, он скажет что-нибудь, что будет нелегко проигнорировать.
— Милорд, — обратился он. — Вы обещаете мне и моим спутникам проезд, если мы проведем ночь в этом черном дворце? Вы клянетесь своей жизнью?
— Да, я обещаю, — ответил Холм. — Это все, что вам нужно сделать, и я окажу вам всяческую помощь.
— И козу, — подсказала огр. — Козу сегодня вечером. И другую еду, без сомнения, по желанию моего хозяина.
— Да, козу! — согласно сказал Холм. Дрожащий свет придавал его лицу еще более взволнованный вид. — Ты согласен, парень? Не так ли?
— И еще кое-что, — вмешался Шин, это были его первые слова с тех пор, как они пересекли смоляное озеро. — Нам понадобится проводник. Кто из ваших храбрецов поведет нас, милорд?
— В этом нет необходимости, — сказал Лил. — Отсюда, прямо к южном берегу озера существует дамба. Она ведет прямо к дворцу. Озеро немного смещается. Поэтому здесь построили дамбу, чтобы дорога была всегда. Давным-давно. Давным-давно.
Гаррик посмотрел на своих спутников. Эгипан улыбался; Кора поднялась на ноги. — Тогда мы согласны, — сообщил Гаррик. — Мастер Лил, не проводите ли вы нас к этой дамбе, пожалуйста?
— После того, как принесут козу, дорогой хозяин, — сказала людоед. — Я чувствую, что еда должна быть вкусной, даже если она может оказаться моей последней, как вы думаете? И она громко засмеялась.
В сознании Гаррика король Карус тоже смеялся от радости кровавого предвкушения.
***
Илна стояла у входа в пещеру, глядя на склон долины. Солнце позади нее, должно быть, зашло, но она еще не могла разглядеть звезды над затененной землей.