Зеркало миров

Дрейк Дэвид

— Послушай, Стуна, ничего нельзя было поделать, — ответил староста с той нарочитой рассудительностью, которую используют, когда пытаются успокоить ребенка на грани истерики. Это не срабатывало с детьми, как Илна знала из многолетних наблюдений, и уж точно не сработало с обезумевшей матерью. Она издала бессловесный вопль и бросилась на Грессара с поднятыми руками. Он отступил на шаг, затем повернулся и согнулся, спасаясь от ногтей Стуны.

Двое мужчин взяли ее за руки, выглядя смущенными этой задачей. Когда она разрыдалась, они немедленно отпустили ее.

— Мире было всего четыре года, — сказал мужчина, который до этого молчал. — Это была не ее вина, она просто была слишком мала, чтобы все понимать. Она не смогла найти своего любимого щенка внутри, поэтому снова выскользнула, пока мы закрывали дверь. Она же такая тяжелая, так что медленно двигается, вы же видели. И демоны уже были рядом, почти напали. Мы ничего не могли поделать!

Он говорил, отвернув лицо от Темпла, что означало, что Илна смогла разглядеть его черты настолько хорошо, насколько позволял тусклый свет. Она сама провела время в некоем подобии Ада; этот человек был в другом месте, но там было так же темно.

— Темпл? — сказала Илна. — Путь к моей цели лежит через место, откуда пришли эти звери; так говорит мне мой узор. Я не знаю, что это за место, но я намерена отправиться туда.

— Это своего рода пузырь во времени, — сказал Темпл, в то время как жители деревни слушали его с удивлением. — Долина, подобная этой — возможно, именно эта — находится в своей собственной вселенной. Он улыбнулся с оттенком грусти. — Она может быть очень похожа на ту, в которой вы нашли меня, до того, как Изменение вернуло ее в нынешний мир. Можно сказать, в неудачное время, но сами Последние, возможно, были ответственны за выбор времени. Должен быть волшебник, то есть волшебник Корл, который сформировал пузырь. Этот волшебник правит охотничьей стаей, которая выходит на охоту, когда здесь создаются подходящие условия.

— Как ты рекомендуешь нам войти в мир зверей, солдат? — резко спросила Илна. Ее пальцы завязывали и разматывали пряжу. Каждый созданный ею узор был ужаснее предыдущего. Она точно знала, как умерла девочка Мира, потому что видела, как звери убивали Мероту. В этой долине они продержались достаточно долго, чтобы съесть ребенка, в отличие от банды, у которой было всего несколько секунд, чтобы насладиться убийством Мероты, прежде чем Илна отомстила более ужасно, чем их кошачьи умы могли себе представить до того, как это произошло. Убийцы Мероты умерли, и эти тоже умрут. Недостаточно скоро, как сказала мать ребенка, но скоро.

— Мы пойдем через их дверь, — спокойно сказал Темпл. — Но сначала мы встанем перед ней, пока их воины будут в дальнем конце долины. Они должны вернуться в свой анклав до восхода солнца, поэтому они придут к нам. Он указал на охотников. — И когда они это сделают, мы убьем их, — добавил он. — Поскольку нет другого способа справиться с этой бандой.

— Нет другого способа справиться с любым из зверей, — отрезала Илна. — Но почему они все будут на другом конце долины?

— Ага, — сказал Темпл, кивая. — Вот тут-то и вступят в дело мужчины деревни. Если они захотят помочь, конечно. В противном случае мне придется самому заняться этой частью дела, пока вы трое будете преграждать воинам путь домой.

— Наши люди помогут вам, — сказала Стуна. Она издала каркающий смешок. — Или, клянусь душой моей Миры, я убью каждого из них, пока они спят. Всех, до единого!

— Лорд Темпл, — официально произнес Грессар. — Скажите нам, что мы должны делать.

Глава 12

Снаружи палатки звякнул металл, вероятно, пряжка ударилась о бронзовую кирасу офицера стражи. Это был безобидный звук, но Кэшел почувствовал, как Шарина напряглась в темноте. Он ничего не сказал. Шарина внезапно начала всхлипывать. Кэшел по-прежнему ничего не говорил, но одной рукой погладил ее по плечу, а другой крепко обнял. Ему хотелось, чтобы она рассказала ему, в чем проблема, но не собирался приставать к ней. Ей и так было нелегко. Шарина села на постели, расстеленной прямо на земле, что привело слуг в ужас. Однако она держалась твердо, настаивая на том, что она, как регентша, отправляется в экспедицию на Панду и что она не собирается обременять армию позолоченным медным каркасом кровати.

— Кэшел, за мной наблюдают, — тихо прошептала она. — Его зовут Ворсан, Принц Ворсан, и он волшебник, живший до Великого Потопа, который, очевидно, не является мифом. Я всегда думала, что Потоп был мифом. На последнем слове ее голос сорвался, и она снова заплакала.

Кэшел обнял ее. — Что тебе сказала Теноктрис? — спросил он, принимая как данность, что она поговорила бы с Теноктрис, если бы волшебник доставлял ей неприятности.

— Она сказала, чтобы я не волновалась! Кэшел, он забирал меня в свой мир. Если я посмотрю в зеркало или на любое другое отражение не так, как надо, я оказываюсь там, в его дворце, с ним!

— Ты рассказала об этом Теноктрис, и она просто сказала не беспокоиться? — уточнил Кэшел. То, что сказала Шарина, не сходилось. Было что-то еще, чего он не знал, и так бывало достаточно часто, но на этот раз ему казалось, что он может разобраться.

— Я сказала... — начала Шарина, но испуг и гнев в ее голосе исчезли к концу второго слога. Гораздо спокойнее она продолжила: — Теноктрис сказала, что не верит, что Ворсан причинит мне вред. И Расиль сказала, что, по ее мнению, нам не следует пытаться уничтожить его, потому что она не может точно предсказать будущее.

Кэшел присел на корточки — палатка даже Принцессы была маленькой; простые солдаты просто заворачивались ночью в свои плащи — и натянул свою тунику. Он привык одеваться в темноте; многие пастушьи дела делались в темноте и в самые страшные бури, какие только можно себе представить. Его посох лежал рядом с матрасом, набитым конским волосом, а не соломой, как у крестьянина. Он дотронулся до него. Дерево гикори напомнило ему о деревне, и он улыбнулся. — Это означает, что Расиль думала, что сможет предсказать будущее, — сказал Кэшел. — И, может быть, настанет время, когда она захочет, чтобы Принц Ворсан был рядом.

— Ты думаешь, я должна просто позволить ему, ну, делать то, что он делает? — отозвалась Шарина. — Я сказала ему оставить меня в покое, но он этого не делает.

Они столкнулись локтями, когда она натягивала свою тунику. Она пыталась скрыть раздражение в голосе, но Кэшел все равно услышал его.

— Нет, Шарина, — спокойно ответил он. — Но я думаю, мне следует поговорить с ним самому. У тебя здесь есть зеркало?

Для затеянного дела ему бы понадобился свет. У охранников снаружи палатки был фонарь, который он мог бы одолжить, но он предпочел бы оставить их и всех остальных в покое. Кэшел не часто выходил из себя, но сейчас он был в ярости. Он взял кремень и огниво из просмоленного кожаного цилиндра, висевшего на шесте палатки, и высек искры в кучку грибных спор. Когда трут вспыхнул, он поднес к нему фитиль лампы.