Зевс и Пигмалион
Шрифт:
– Как звать тебя? Не надоело ли сидеть на этом стуле?
– Савелий Александрович? Вам что-нибудь нужно?
– удивился тот такому повороту событий, - Да, я Жора.
– Посмотри, Жора, какая хорошая погодка, какая полная луна, прогуляйся иди, а я подменю тебя.
– Но у меня приказ, я не должен, как же так!
– сторож был в недоумении, хотя был мало знаком с характером местного главаря.
– Я думаю, ты догадываешься о том, кто я и чем распоряжаюсь. Хочешь посетить торжество в Москве - не мешай мне. Поверь, друг, так будет
– Слушаюсь, - согласился охранник ушёл с глаз долой.
Наконец, довольно странноватая мечта фантазёра сбылась, и он очутился один на один со своей целью. Камушкина рядом не было и можно было самому "внести свой научный вклад в развитие проекта". Достав из кармана маленькие крепёжные линзы, напоминающие современные видеокамеры для любителей и разместив их на металлических балках, Жабковский вздохнул с облегчением.
Затем он направился и к самому вольеру, осматривая каждый уголок, при этом, не желая будить своих "питомцев". Луна светила ярко - дорожка света шла прямо от входа в шатёр к стеклянным барьерам.
Тао был единственным из гномиков, кто не в это время сегодняшней ночи. Заметив что-то необычное, он подошёл к заграждению и чётко видел силуэт вроде бы и известного, но лично не знакомого гостя. Однако как только этот "бог" двинулся в его сторону, то маленький человечек отскочил назад и притворился спящим.
Но даже когда странный посетитель ушёл, то в голове осталось множество вопросов: "Почему он вдруг явился сегодня, в такую ночь? Может быть это знак? Как изменится наша жизнь за стеклом после этого?"
Прошло около двух с половиной месяцев. Команда, состоящая из генных инженеров и их созданий, успела побывать ещё в дюжине городов России, выбранных жеребьёвкой, включая Санкт-Петербург. Вот уже подошла очередь для презентации в столице.
Женя с каждым представлением всё увереннее толкал речь и стал чаще улыбаться журналистам. Тао нашёл общий язык с остальными маленькими человечками, включая даже самого Януса, но в тайне ещё надеялся усовершенствовать своё "изобретение".
Однако поведение Жабковского вызывало подозрение. В последнее время он пристрастился к алкоголю и стал реже общаться с коллегами, а во время двух последних выступлений в Петрозаводске и Санкт-Петербурге вообще не появлялся на публике. Он оставался важным человеком для всей этой акции и мало кто осмеливался ему перечить, к тому же работе остальных и не мешал.
Презентаций в Москве было две: первая в одном из главных театров города, а вторая - в доме науки. На дворе уже стояла дождливая осень - выступления на открытом воздухе решили не проводить. После последних ответов журналистам, Камушкин со вздохом решил подытожить результаты всех мероприятий за последние три месяца.
Своими соображениями он хотел поделиться со своим учителем, который не выходил день из своего офиса.
Состояние академика нельзя было назвать расслабленным: включенный всю ночь ноутбук показывал записи поведения тех маленьких
Во время вчерашнего просмотра, видя вместе разговаривающих Мальвину с приятелем, в голове пронеслись самые страшные догадки и размышления: "Они снова вместе, он ей что-то рассказывает. Какие же они счастливые! И они хотят осознанно сблизиться; вижу, как самец не хочет спешить к самочке, но и не прогоняет. Эх, интересно! Развиваетесь вы быстро ребятки."
Сегодня же учёный прослушивал лишь разговоры прошедшей ночи между человечками - даже официальные выступления и репетиции были неинтересны. Не найдя для себя ничего интересного на этот раз, тот просто выключил ноутбук и прилёг на диван, что располагался на противоположной стороне кабинета. Из-за сильной головной боли не хотелось видеть ни гостей, ни друзей, даже размышлять и переживать было больно.
Тао в этот вечер все хвалили: наконец он показал во время "ритуала" себя во всей красе.
– Ты растёшь в моих глазах!
– похвалил его Янус, - Может быть тоже в будущем будешь играть ту роль, какую играю я или Ягуар.
– Благодарю, но меня и нынешнее положение устраивает, - ответил просветитель.
– Это твоё решение. Но думаю, ты сможешь быть и жрецом. Твоя ритуальная речь, которую создатель тебе велел произнести и назвал стихом, произвела на него громадное впечатление, та и не только на него.
– Я бы сейчас хотел удалиться ненадолго, - и жестом подозвал к себе Геркулеса и Мальвину.
В данный момент этому маленькому дарованию хотелось поделиться мыслями о происходящем. Видят все, но выводы делают лишь единицы. И когда тройка уединилась вдалеке от остальных, Тао начал разговор:
– Я.. я очень боюсь, что не поймут меня, но вы меня можете выслушать.
– Что ты желаешь нам поведать? Ты же знаешь моё отношение к тебе, рассказывай, - заинтересовалась Мальвина.
– Каждую ночь тёмный великий посещает нашу обитель и наблюдает за нами. Когда-то такого не было, может быть близится что-то ужасное. Возможно, это предвещание того, что он когда-то станет нашим новым хозяином.
– Ты слишком увлёкся, дорогой, - прокомментировал Геркулес.
– Ну, может быть. Но это и даёт мне возможность познавать мир лучше. Порой мне кажется, что создатели являются такими же, как и мы, только более могущественными.
– К чему же ты клонишь?
– спросила девушка.
– Что существуют создания куда более сильные, чем наши создатели, а мы в будущем тоже можем быть наделены способностью творить. И я думаю, что каждый зависит от каждого, тут есть какие-то циклы, перемены. И я не доверяю этому великому гостю. Тут всё как свет и тень