Жалкая
Шрифт:
Застонав, я провожу руками по лицу.
— Так вот чем мы теперь занимаемся, Сет? Мы говорим загадками?
Он хмурится.
— Брат. Я знаю, что ты не дурак.
— Что ты имел в виду? — повторяю я, раздражаясь.
— Позволь мне выложить разложить тебе это дерьмо по полочкам, — говорит он. — Сегодня утром я пришел сюда и прошёлся по всему, что было передано с твоего провода прошлой ночью, — он указывает на серебряную цепочку на моей шее. — И там было хорошее дерьмо, мужик. Лучше всего, что мы получали до сих пор. Эвелин Уэстерли? Она настоящая мразь.
Мой
— А потом мне пришлось удалить половину, потому что ты не можешь держать свой член в штанах.
Каждый мускул в моем теле застывает, стыд проникает внутрь, потому что как я мог быть таким глупым?
Сет проводит рукой по своему рту и короткой бороде.
— После того, как я прокрутил в голове все возможные ситуации, я решил, что нет абсолютно никаких шансов, что Гален увидит это и не подумает, что ты слишком глубоко влип. Так что я стер эту запись. Для тебя. Чтобы прикрыть твою жопу.
Я глубоко дышу, пытаясь подавить тошноту, которая зарождается в моем нутре.
— Послушай, Сет…
Он качает головой.
— Мне нужно, чтобы ты сказал мне честно, что ты знаешь, что делаешь.
Мои брови взлетают к линии роста волос, и внутри меня возникает стена защиты, потому что независимо от того, трахаю я Эвелин или нет, мне чертовски не нужно, чтобы он сомневался в моих способностях.
— Ты говоришь, что я не выполняю свою работу, Сет?
— Я говорю, что ты трахаешь дочь Фаррелла Уэстерли на куче грязных денег, что не дает мне уверенности в том, что ты знаешь, что, черт возьми, делаешь, да.
Я прочищаю горло, в голове крутятся мысли о том, как это исправить.
— Когда это ты видел, чтобы я отказывался от дела? — спрашиваю я.
— Никогда, но…
Я поднимаю руку, останавливая его.
— Именно, никогда. И теперь вдруг ты думаешь, что я потеряю его в течение нескольких недель? Отдай мне должное, чувак.
— Ты ставишь нас обоих на кон этим дерьмом. Ты знаешь, сколько у меня будет проблем, если они узнают, что я стер улики?
— Я тебя об этом не просил, — осторожно отвечаю я. — Она замешана, как ты видишь. И мы получили нужную нам информацию, не так ли? Дела о принуждении и отмывании денег складываются быстрее, чем мы успеваем моргнуть.
Сет поджимает губы.
— Мы оба знаем, что не это цель. Этого недостаточно. Нам нужен поставщик.
Я подаюсь вперед, кладу руку ему на плечо и встречаюсь с ним взглядом.
— Она наш поставщик, Сет. Именно она может достать нам информацию. И если мне придется трахнуть её, чтобы она мне доверяла, то я так и сделаю.
Он молчит, и с каждой секундой в моей груди нарастает чувство вины, слой за слоем, пока оно не становится тяжелым и плотным.
Наконец, он усмехается.
— Ты бессердечный ублюдок, парень.
Я пожимаю плечами, заставляя себя слабо улыбнуться.
Я трахнул её не по этой причине. Но сейчас я не лгу. В конце концов, Эвелин — враг.
Не мой друг.
Не моя возлюбленная.
Она мне никто.
16. НИКОЛАС
В
Лиам, Зик и Фаррелл все здесь, а также несколько других сотрудников низшего звена, которых я видел мельком, но ещё не успел узнать.
Одного из них даже нет в наших файлах, и я сделал пометку, что постараюсь узнать о нём побольше позже. Но сейчас это не имеет значения.
Главное — это ящики с оружием, которые смотрят мне в лицо и заставляют моё сердце биться в груди.
Твою мать.
Здесь темно, звезды и свет фар наших машин — единственный источник света, и Зик ухмыляется, открывая заднюю дверь внедорожника.
— Давайте, ребята, само оно не сдвинется с места.
Я наклоняюсь к Лиаму.
— Мы теперь в оружейном бизнесе?
Он смотрит на меня боковым зрением, но ничего не отвечает. Очевидно, он всё еще не забыл о той неделе.
— Нам нужно их проверить, Шкип? — спрашивает он, поднимая крышку одного из длинных деревянных ящиков и заглядывая внутрь.
Фаррелл смеется, прислонившись к бамперу своей машины и попыхивая Black & Mild.
— С ними всё в порядке.
Зик улыбается.
— Давайте загрузим их.
Я оглядываюсь по сторонам, телефон в кармане вызывает во мне тревогу. Мои ребята знают, что мы здесь сегодня, но мы предполагали, что это будет сбор наркотиков. Не оружия. Мы передали информацию в местную полицию, надеясь, что быстрое задержание распушит перья и заставит некоторых говорить, не давая им понять, что они привлекли внимание УБН. Но с каждой секундой, когда полиция не появляется, мое беспокойство усиливается.
Телефон пикает, и Фаррелл достает свой мобильный, вокруг него клубится облако дыма, пока он смотрит вниз на экран. Его лицо меняется, и он вскидывает голову, его взгляд перескакивает с одного парня на другого.
Мой желудок скручивается.
— Поторопитесь, — огрызается он. — У нас будут гости. Через десять минут.
Мое сердце замирает, падая на землю. Есть ли… есть ли у него связи в полиции?
Конечно, блядь, есть.
Я хватаю один из ящиков, мои мышцы горят, пока я несу его к задней части внедорожника и загружаю в багажник, мои глаза сканируют местность каждые несколько секунд, ожидая появления копов.
Оружие пиздец какое тяжелое, и громоздкое, но это дает мне хоть какое-то занятие, кроме сосредоточения на том, что Фаррелл каким-то образом знает, что люди уже на подходе.