Жаркие ночи, тихие дни
Шрифт:
Дрю Тайлер заговорил низким и настороженным тоном:
— Ты влюбилась в этого человека. На днях я разговаривал с коллегой. Он сказал, что видел тебя в…
Она перебила его:
— Джек Прескотт не имеет никакого отношения к моему решению. Пап, тебе нравится то, чем ты занимаешься. Я так хотела, чтобы ты мной гордился. Я хотела доказать нам обоим, что я справлюсь. Но с тех пор, как я уехала… — Она вздохнула. — Я не хочу заниматься рекламой.
— Понятно, — спокойно ответил он. — И чем ты на самом
Ее взгляд блуждал по заполненному людьми терминалу. Пассажиры прибывали из экзотических стран, семьи улетали на поиски новых приключений.
Распрямив плечи, она почувствовала себя выше ростом.
— Я хочу путешествовать.
Когда ее отец рассмеялся — без издевок, но непривычно весело — она едва не пала духом.
— Любимая, это изумительная идея. Я вот жалею о том, что не путешествовал с тобой, когда ты была маленькой. А когда ты вернешься…
— Ты не сердишься? — Мэдди встрепенулась. Он столько времени ей помогал и обучал.
— Дорогая, рекламный бизнес может быть беспощадным. По меньшей мере такая ситуация в «Тайлер эдвертайзинг». Это никогда не было твоим призванием.
Мэдди не удалось дослушать отца. Повернувшись, она увидела Джека, входящего в автоматические раздвижные двери. Ей стало трудно дышать.
С грозовым выражением лица он широко и решительно шагал по терминалу, пристально разглядывая людей, словно хищник.
Мэдди сглотнула, чтобы смочить пересохшее горло.
— Пап, я перезвоню.
Она не услышала ответа, отведя телефонную трубку от уха в тот самый момент, когда Джек ее заметил. Он направился к ней с такой решимостью, что ей едва не захотелось спрятаться. Неужели что-то случилось с Боу?
Джек остановился в шаге от нее. Не дав Мэдди возможности опомниться, он крепко прижал ее к себе и поцеловал, вложив в поцелуй все свои чувства.
Одной разгоряченной рукой он обнял ее за шею, другой — за плечо. Ощущения от его прикосновения проникали в каждую клеточку ее тела, душу и мозг. Она понимала, что он целует ее в последний раз, и собралась с силами, чтобы противостоять желанию вернуться к нему.
Но чем дольше Джек ее целовал, тем быстрее оттаивало сердце Мэдди. Она не могла отрицать правду. Она любит этого человека так, как не любила мужчину ни одна женщина. Она жаждет быть с ним каждую минуту. Как жаль, что они не встретились раньше.
Джек мягко прервал поцелуй. Мэдди попыталась заговорить, но он коснулся кончиком пальца ее влажных от поцелуя губ, заставляя замолчать.
— Я измучил себя, — сказал он. — Я не сосчитаю, сколько раз задавался вопросом, почему меня покидали те, кого я любил. Мэдди, у тебя есть ответ на этот вопрос.
— Джек, я не знаю, что отвечать.
Она попробовала вырваться из его объятий — ничто не заставит ее изменить решение, — но он крепко удерживал ее.
— В ту ночь, в Кланси, ты сказала, что я не смогу исправить прошлое. Прежде я совершал ошибки. Вне сомнения, я совершу еще больше ошибок в будущем. Но я не позволю тебе уйти из моей жизни. — Он поднял ее подбородок и стал пристально вглядываться в глаза. — Я люблю Лидибрук. Но тебя я люблю в тысячу раз сильнее. Я сделаю все, чтобы ты осталась со мной. Если ты хочешь жить в городе, мы будем жить в городе. Каждый наш день будет прожит по полной. Наших денег хватит на то, чтобы прожить три жизни в роскоши.
Мэдди изумленно распахнула глаза:
— Ты продашь Лидибрук?
— Если это понадобится для того, чтобы удержать тебя, — в его глазах отразилась улыбка, — то продам в мгновение ока. Я закрылся ото всех, удалился от мира. Ты и Боу вернули меня к жизни, заставили меня чувствовать. Вернули мне все, что делает жизнь полноценной.
У Мэдди закружилась голова.
Это не может быть правдой. Наверное, он свалился с лошади и ударился головой. Он не понимает, что говорит.
— Я… я не могу позволить тебе продать ранчо.
— Не беспокойся. Никогда прежде моя голова не была такой ясной. По дороге сюда я задавался вопросом… Думаешь, Далия рассчитывала на такое развитие событий?
— Ты имеешь в виду, что мы…
Мэдди не договорила, боясь, что, если договорит, замечательный сон закончится и она очнется.
Но он кивнул и закончил за нее:
— Что мы полюбим друг друга. Может, сейчас Далия видит, что три самых любимых ею в мире человека счастливы вместе.
Слезы потекли из глаз Мэдди, она посмотрела на открытый вырез рубашки Джека. Цепочки на его шее не было.
Он снял кольцо. Неужели он готов продолжать жизнь и отдать сердце другой женщине?
Она коснулась его груди, чтобы удостовериться, и всхлипнула.
Ей в голову пришла иная мысль, и к горлу подступил ком.
— Ты делаешь это для того, чтобы у Боу была мать?
Если бы Джек поступал так ради мальчика, она не стала бы его осуждать.
Он подошел ближе, его теплое дыхание коснулось ее виска.
— Я люблю тебя, Мэдди. Пожалуйста, позволь мне любить тебя. Скажи, что выйдешь за меня замуж.
Слыша его голос, чувствуя прикосновение его губ, Мэдди почувствовала себя в безопасности. Не на этот миг, а навсегда. И внезапно ей стало все равно, где они будут жить или что станут делать. Отныне все трое будут вместе.
Ее щеки были разгоряченными и влажными. Она заговорила ликующим, прерывающимся шепотом:
— Да, я выйду за тебя замуж. Я люблю тебя, Джек… — Ее голос прервался. — Я так сильно хочу быть с тобой. В любом месте. Каждый день. Каждую ночь.
Мэдди поцеловала Джека, а он, подхватив ее на руки, повез домой. В Лидибрук.