Жажда золота
Шрифт:
— Я так и думал, что ты здесь, — сказал Руэл, оглядываясь вокруг. — А где Джейн?
— Там. — Дилам кивком головы указала в ту сторону, где собрались игроки в кости. — Не мешай ей.
— Но вам давно пора было идти ужинать. Еда нужнее игры.
— Ты бы никогда так не сказал, если бы играл сам. — Дилам, закончив игру, выложила свои карты и поднялась. — Я пойду с тобой в кандмар. Пусть Джейн побудет здесь. У нее тяжело на душе. — Взяв Руэла за руку, Дилам повела его к выходу. — Мы пошлем за ней Ли Сунга.
— Сомневаюсь,
— Знаю, — хмуро отозвалась Дилам. — Он скажет, что я пользуюсь случаем показать свою власть.
Смех… Руэл мог дать руку на отсечение, что он услышал смех Джейн. Громкий и непринужденный.
Он остановился и, несмотря на то, что Дилам тянула его в обратном направлении, продолжал смотреть в ту сторону, откуда послышался смех Джейн. За все время их знакомства ему никогда не доводилось слышать, чтобы Джейн смеялась. Ни в Казанпуре, ни в Гленкларене.
Джейн никогда не была радостной.
— Тебе придется самому об этом сказать, — заметила Дилам.
— Что?
Снова смех Джейн. Проклятье! До чего Руэлу хотелось, чтобы толпа вдруг рассеялась, исчезла и он смог увидеть ее лицо.
— Ли Сунгу, — нетерпеливо проговорила Дилам. — Тебе придется самому отправить Ли Сунга за Джейн.
Толпа игроков в кости, словно подчинившись его желанию, слегка расступилась, и он наконец увидел девушку.
Она сидела на коленях, держа кости в руке. И, откинув голову, смеялась. В эту минуту Джейн выглядела такой юной, такой радостной, полной жизни: на щеках горел легкий румянец, лицо светилось.
— Видишь? Я же сказала тебе, — тихо проговорила Дилам, — ей это необходимо.
И в душе Руэл согласился с ней. Как хорошо, если бы Джейн всегда была такой радостной и раскрепощенной.
Джейн подняла глаза и увидела, что он наблюдает за ней. И тотчас же, как цветок недотроги, вся поникла и сжалась. Смех оборвался, огонек в глазах погас.
Руэл почувствовал себя так, словно его обокрали.
— Пора ужинать, — сказал он резко, пытаясь подавить то чувство, которое вспыхнуло в его душе.
— Сейчас, — сдержанно отозвалась она.
Роул кивнул и двинулся следом за Дилам. В эти короткие секунды в душе вновь проснулась щемящая нежность — чувство, которое он считал давно похороненным. Только раз в жизни он испытывал нечто подобное — три года назад, в Казанпуре. Он считал, что то время прошло безвозвратно. И Джейн здесь вовсе не для того, чтобы наслаждаться жизнью и переживать ту непосредственную радость, которой она была лишена в детстве. Она уже далеко не ребенок, а человек, по вине которого жизнь его брата превратилась в ад.
— Ты не слушаешь меня, — заметила Дилам. — Почему ты не дал ей…
— Когда ты, наконец, поймешь: если я не слушаю, значит, я не желаю слышать?
— Я думала, ты… — Дилам остановилась,
— Нет, не стоит, — решительно отрезал он.
Джейн не составляло никакого труда заметить, что настроение Ли Сунга нисколько не улучшилось. Во время ужина он либо молчал, либо односложно отвечал на вопросы, с которыми к нему обращались. Она решила, что будет лучше, если он даст выход накопившемуся в нем гневу.
— Какое впечатление на тебя произвела Дилам?
Одного этого слова оказалось достаточно, чтобы он вскипел.
— Отвратительная женщина, — сквозь зубы процедил он, глядя сквозь язычки пламени в ту сторону, где она сидела — Неужели нельзя взять в помощники кого-нибудь другого?
— Сомневаюсь. Островитяне могут оскорбиться. И кроме того, мне Дилам очень понравилась. — Джейн не без лукавства улыбнулась. — И ты ей, несомненно, тоже.
— Она относится ко мне, как к какому-то домашнему животному… Ты знаешь, что она таки пришла ко мне в палатку после того, как отвела тебя?
— Нет. — Вот что, оказывается, имела в виду Дилам, когда заявила, что у нее есть «кое-какие дела».
— Она пришла, чтобы сказать мне, что прощает мою слепоту, которая не позволяет увидеть, какие радости ждут нас. Но обещала проявить терпение.
Джейн опять с большим трудом удержала улыбку.
— Как благородно с ее стороны.
— Весьма. Относиться к мужчинам как к трутням, рабам пчелиной матки. Ничего лучше не придумаешь!
— Мне кажется, что ты не совсем правильно понимаешь ее слова. — Джейн проследила за его взглядом. Лицо Дилам озарила улыбка. Она жестикулировала, разговаривая с Руэлом. — Какое красивое у нее лицо! И сама она…
— Безобразна, как смертный грех, — сердито ответил он.
— Я не нахожу этого.
Джейн видела, что Ли Сунг раздосадован не на шутку и не собирается отступаться от своего, а она слишком устала, чтобы пытаться переубедить его. Она поднялась.
— Пойду спать. Мне еще надо поработать с картой, хочу посмотреть, как идет тропа. Завтра рано утром мы уже должны приступить к работе.
Ли Сунг хмуро кивнул.
Едва только Джейн отошла от костра, как услышала, что ее догоняет Руэл.
— Хорошо повеселилась сегодня вечером?
— Да, — односложно ответила она, испытывая привычную настороженность в его присутствии.
— Много смогла выиграть?
— Не знаю. Я еще не разбираюсь в циннидарских деньгах. Думаю, что немного.
— Тебе понравился здешний народ?
— А как иначе! Они добродушны, умны, жизнерадостны. Я никогда не видела, чтобы люди умели получать такое удовольствие от самых простых вещей. — Джейн посмотрела на него. — Они и тебе самому нравятся по той же самой причине. Дилам сказала, что ты становишься истинным циннидарцем.