Желание
Шрифт:
Она встала, взяла античную вазу с камина и пропала в ванной с ней и моим букетом.
– Мне тоже нужен перерыв от гала, - сказала она из другой комнаты. – Я чувствую
себя уютно только в своей спальне. Остальное принадлежит отцу, - она вернулась с
цветами в фарфоровой вазе. – Здесь нет камер.
Волоски на моей шее встали дыбом. Конечно. У Цзинь была лучшая техника для
охраны, и каждый угол был под наблюдением в его собственном доме. Кроме спальни
дочери.
поставил на стол из розового дерева.
– Красивые, - сказала Дайю, сжав мою ладонь. – Это было заботливо с твоей
стороны.
Нужно сказать Виктору, что он очень помог мне с цветами, хотя его эго вряд ли
требовало роста.
Она придвинулась ближе, глядя на меня темными карими глазами, словно могла
заглянуть в мою душу, прочитать все мои секреты. Я заставил себя выдержать ее взгляд,
успокоился и приготовился, что она узнает меня. Узнает, что я похитил ее.
Вместо этого она медленно улыбнулась.
– Ты скромный.
Боги. Равнодушный, может. Но не скромный. Меня никогда не приглашали в
спальню ю-девушки, но меня приглашали мэй, и это всегда означало только одно. Было
так просто обвить ее руками и поцеловать, увидеть, куда поцелуй заведет. Разве я не
должен был подружиться с Дайю? Дружелюбнее уже некуда. А если это все разрушит?
Инстинкт говорил мне, что она не из торопливых, мне казалось, что меня проверяют.
– Не совсем, - ответил я, улыбаясь ей. – Я рад, что тебе понравились цветы.
Я прошел к окнам с видом на просторные сады внизу. Вдали была беседка с зеленой
изогнутой крышей, освещенная мягко золотыми огнями. Вид напомнил мне «Сон в
красном тереме», многие сцены, которые Баою и Дайю провели в садах своего поместья.
– Так ты живешь здесь одна с отцом? – спросил я, развернувшись. Она прислонялась
к резному столбику своей кровати и смотрела на меня, скрестив руки.
– Вдвоем, да, - сказала она. – А еще бывают гости и наша команда охраны.
Я искал взглядом в комнате фотографии, старые или цифровые. В комнате была
только одна фотография, Дайю лет десяти или одиннадцати на вид держала мохнатую
белую собаку в руках, радостно смеялась на камеру. Фотография была в серебряной
рамке. Не было фотографий Дайю с кузинами, на дне рождения с друзьями, или портрета
из студии с родителями. Отсутствие таких мгновений в спальне о многом говорило.
– Это твоя собака? – спросил я.
– Ее звали Мочи. Мама подарила ее мне на восьмой день рождения, - она подняла
рамку и посмотрела на фотографию. – Два года
она сбила орхидею, и горшок разбился.
Я сдержал все оскорбления в адрес Цзинь. Вместо этого я сказал:
– Твоя мама подарила тебе Мочи, чтобы тебе было не одиноко?
Дайю тихо вдохнула и кивнула, опустив фотографию.
Я представил ее ребенком в этом огромном доме, одна, кроме гостей отца, никогда
не говоривших с ней. И Цзинь заставил ее оставить единственного друга. Я знал, что мое
детство было сложным, я много раз чувствовал себя одиноким. Дайю испытывала другое
одиночество. Но одиночество было везде.
– Ты не осталась с мамой? – спросил я, тон прозвучал мягче, чем я хотел.
– Родители развелись, когда мне было три, - сказала она. – Отец хотел избавить маму
опеки. В наказание за то, что она посмела оставить его. Она живет в Гонконге, и я вижу ее
раз в пару лет, - она теребила бриллианты на шее. – А твои родители?
– Женаты двадцать лет, - ответил я, не думая, ведь я запомнил данные об этой своей
личности так, чтобы они стали второй правдой.
– У тебя есть брат или сестра?
Я покачал головой.
– Я – единственный ребенок.
– Я всегда хотела брата или сестру… - прошептала Дайю, ее прервал тихий звон
колокольчика. Она взяла Ладонь со столика у кровати и провела пальцами по экрану,
удивленная улыбка тронула уголки ее губ.
– Ангела хочет знать, не прерывает ли она нас.
Она идет сюда.
Видимо, у нее был доступ, как у подруги Дайю, раз Ангела знала путь в ее спальню.
Мы поговорили еще, но ощущение разговора сменилось, мы перешли на менее
личные темы. Через две минуты Ангела ворвалась в комнату, постучав, ее глаза сияли. Я
только сел в кожаное кресло у кровати, а Дайю снова сидела на краю кровати. Ангела
окинула сцену взглядом, разочаровалась, что не застала нас в пикантной ситуации.
– Привет, - сказала Дайю на английском.
– О, - ответила Ангела.
– Надеялась не только поговорить с нами, Анж? – спросила Дайю с хитрой улыбкой.
Я рассмеялся, Ангела изображала невинность. На пороге появился Джозеф, и я
кашлянул. За ним шла Мэйвен, покачивая бедрами.
– Не стой здесь как столб, - фыркнула она.
Я подавил улыбку.
Она похлопала по серебряным волнам своих волос.
– Мы потеряли по пути Хелен и Йон Миня. Они уединились в саду.
– Ясно, - ответила Дайю.
– Я никогда не была в твоей спальне, - сообщила Мэйвен и направилась в ванную. –