Железная маска
Шрифт:
Довольный этим наблюдением, он принялся щедро воздавать должное блюдам, проявляя недюжинную прожорливость и соревнуясь в ней разве что с Сен-Маром, поскольку остальные, больше занятые собственными мыслями и переживаниями, едва притронулись к угощению.
Беседа текла вяло, никто не прислушивался к словам губернатора, ему отвечали невпопад, словно сквозь сон.
Пробило двенадцать. За окном послышался шум шагов ночного дозора и сменявшихся часовых. Откинувшись на спинку стула и сцепив руки на животе, Мистуфлэ предавался
— Amen, — громко произнес Мистуфлэ, словно закончил молиться.
И прежде чем Сен-Map успел что-либо предпринять, железные пальцы Мистуфлэ сомкнулись на его горле. Подоспевший Фариболь приставил к груди губернатора острие шпаги со словами:
— Тысяча чертей! Молчи и не двигайся, иначе ты труп!
Внезапно страшный крик заставил всех обернуться; Мистуфлэ разжал пальцы, а Фариболь опустил оружие.
Услышав условный сигнал, монсеньор Людовик бросился на сидевшего рядом старика, который, впрочем, и не думал сопротивляться. Юноша перерезал кинжалом шнурок его маски и, увидев открывшееся под ней лицо, в ужасе вскричал:
— Граф де Бреванн! Вы? Как вы здесь оказались? — Затем, сорвав свою маску, он спросил: — Вы узнаете меня?
Но монсеньор Людовик не успел дождаться ответа: мадам де Сен-Map лишилась чувств, и юноша поспешил к ней. Открыв ей лицо, он почувствовал, что волосы у него на голове встали дыбом:
— Сюзанна! Жена этого мерзавца…
Он буквально окаменел от ужаса и пришел в себя; лишь услышав голос Фариболя:
— Черт возьми, монсеньор! Вам не кажется, что это место вредно для здоровья? Бежим, нельзя терять ни секунды!
— Да, бежим! — отозвался монсеньор Людовик. — Но только вместе с ней!
Фариболь подхватил Сюзанну на руки и вслед за юношей побежал к окну. Но на их пути встал граф де Бреванн. Скрестив руки на груди, он громовым голосом произнес:
— Честью своей и честью моей дочери клянусь, что вы выйдете отсюда только через мой труп.
— Но, граф, — возразил монсеньор Людовик, — неужели вы не понимаете, что сейчас речь идет о нашем спасении, свободе и счастье?
— Сюзанна де Бреванн зовется теперь мадам де Сен-Map, и она должна остаться здесь, — твердо заявил старик.
Мистуфлэ оставил полузадушенного губернатора и бросился на помощь друзьям, намереваясь положить конец возражениям обезумевшего графа, но тот, подобрав кинжал, оброненный монсеньором Людовиком, приставил его к своей груди и вскричал:
— Еще один шаг, и я убью себя! Монсеньор Людовик, перед Богом вы будете повинны в моей смерти!
Перед таким решительным отпором отступил даже Мистуфлэ.
— Вы обещаете отказаться от побега? — спросил юношу граф.
— Что вы хотите этим сказать? — воскликнул монсеньор Людовик.
— Монсеньор, — ответил старик, — много лет назад я дал его величеству Людовику XIII, вашему отцу, клятву, которую не смог исполнить до конца. Я до сих пор чувствую себя связанным той клятвой, а посему сделаю все от меня зависящее, чтобы вы не покинули этих стен.
— Тысяча чертей! — в отчаянии воскликнул Фариболь. — Ваш долг и ваша честь, сударь, должны были бы повелеть вам оставить нас в покое!
Вдруг тишину ночи прорезал низкий тягучий звук и, будя окрестное эхо, замер вдали.
— Боже мой! — вскричал Мистуфлэ. — Трубят в рог!
— Гром и молния! Это сигнал тревоги…
Послышались поспешно приближающиеся шаги, дверь отворилась, и в залу вбежал капитан стражи:
— Господин губернатор, прибыл маркиз де Лувуа.
Сен-Map уже достаточно пришел в себя, чтобы, увидев офицера, броситься к дверям с воплями:
— Тревога! К оружию! Ко мне! Ко мне!
— Бог мой! — пробормотал Мистуфлэ, сбрасывая одеяние капеллана, под которым были его обычный наряд и оружие, — я так и знал, что не придушил его…
— Гром и молния! — вскричал Фариболь, опуская на пол бесчувственную Сюзанну. — Пора уносить ноги…
— Бегите, бегите! — крикнул граф де Бреванн двум друзьям. — Вы храбрецы! И не забудьте освободить монсеньора Людовика, но… только после моей смерти.
Это были последние слова графа: в залу ворвался Сен-Map с отрядом солдат и, увидев у окна предполагаемых беглецов, выстрелил в них; пуля губернатора пробила старику голову, и он рухнул на пол рядом со своей дочерью.
— Бедняга был прав, — сказал Мистуфлэ. — Бежим, хозяин!
— Нет! Тысяча чертей, никогда!
Но силач Мистуфлэ схватил его за пояс и, приподняв, бросил в открытое окно, а затем спрыгнул сам.
— Эти бандиты уходят! — взревел Сен-Map. — Огонь! Стреляйте в них!
Несколько солдат высунулись в окно и выстрелили по двум бегущим теням. Но беглецов уже поглотила ночная тьма. Целые и невредимые, друзья достигли берега рва.
— Хозяин, вы умеете плавать? — спросил один.
— Тысяча чертей, нет! — ответил другой.
Услышав это, Мистуфлэ столкнул Фариболя в воду и прыгнул вслед за ним, бормоча:
— Ничего, я справлюсь за двоих.
Глава XIV
ЖЕЛЕЗНАЯ МАСКА
Потеряв интерес ко всему происходящему, монсеньор Людовик склонился над Сюзанной, когда пистолетный выстрел Сен-Мара вернул его к действительности. Он поднял голову и увидел, как прямо на него, пачкая его кровью, падает граф де Бреванн. Юноша вскрикнул от ужаса, и им овладела слепая ярость. Он набросился на губернатора, вырвал у него шпагу и, занеся ее над его головой, вскричал: