Железный прапор
Шрифт:
– Че там?
Медведь держал в руках небольшой плоский камень с явными потертостями на боках.
– Голыш. – Святозар взял камень в руку. – И не тутошний, понятно – вон под ним травка примята, – его просто выбросили… Тольки че об него терли, не понятно. И на хрена его было тащить столько времени?..
– Вместо абразива… – уверенно произнес Игорь. – Точили об него что-то, а как наточили, так и выбросили…
– Похоже… А че точили-то?
– Это и я хотел бы знать… Леший, сколько мы с тобой прошли уже, сказать можешь?
– Шестьдесят верст с гаком…
– Откуда такая уверенность?
Леший вытянул вперед руку, указывая на казавшуюся недалекой зеленую сопку:
– Сопочку видишь? – Медведь кивнул утвердительно в ответ. – До нее еще километра четыре. Там на вершине столбик стоит – закончилось мое лесничество, дале хозяйство моего соседа. А еще под сопкой ручей бежит, и рядом мое зимовье…
– Веди… …Зимовье было разграблено…
Но сначала его использовали по прямому назначению – в нем спали.
– Как думаешь, давно ушли?
Леший, качая головой и что-то бормоча, собирал разбросанное вокруг зимовья добро. Услышав вопрос Игоря, он подошел к тому месту, где недавно был костер. Разгреб ногой холодные угли и приложил ладонь к земле.
– Ночевали они тут, а поутру и ушли. Часов десять тому – угли совсем холодные, а вот землица под костром теплая еще…
– Нагоняем, значит…
– А куда они денутся? По незнакомой тайге с таким «обозом» быстро не побежишь. На кой ляд они наших-то за собой тянут, не пойму?
– Вместо щита, Святозар, вместо щита…
Они перекусили на скорую руку и стали подниматься в гору.
И наткнулись на первый «сюрприз».
Не доходя нескольких метров до границы Святозарова лесничества лежал труп…
Медведь, припадая к самой земле, пошел по спирали, обследуя ближайшие кусты, и вышел к «сюрпризу».
– Своего грохнул, – проговорил догнавший наконец Игоря Леший. – Да хитро как-то грохнул, замысловато…
Труп лежал на спине лицом к небу. В том, что это был второй зэк, не было сомнений – темно-синяя арестантская роба и черная стеганая фуфайка с номером на груди говорили сами за себя. Да и многодневная щетина на окровавленном лице…
Медведь смотрел в это лицо, вернее, на то, что торчало из глаза, а потом, нагнувшись, выдернул ЭТО.
– Ну-ка, дай воды! – бросил он Лешему и стал отмывать предмет от крови.
– Это че ж такое-то? – Святозар недоуменно вертел в руках орудие убийства.
Это были некогда три самых обыкновенных плоских, стальных ключа от дверного замка. Но теперь они послужили другой цели…
Какая-то знающая и умелая рука сложила их на манер «мерседесовской» звездочки, разведя лучи на 120 градусов, а затем склепала их между собой небольшим болтиком, пропустив его в дырочки «ушек». Потом эту конструкцию заточили…
– Это, Леший, называется сюрикен – метательное оружие в некоторых восточных видах борьбы, таким оружием на Тибете странствующие монахи пользовались еще веков пять-шесть назад… Теперь я точно знаю, что это Бобер…
– С чего ты взял?
– Изготовить боевое холодное оружие из обычных ключей мог только человек, прошедший спецподготовку, – это раз, а воспользоваться таким оружием смог бы только настоящий мастер – это два. Это он!
Медведь с силой метнул сюрикен, и тот, блеснув на солнце, воткнулся с глухим стуком в пограничный лесничий столб.
– Вот так!
– Ни хрена себе!
– Это он, Леший, таких совпадений не бывает… И еще… Их теперь надо искать, и быстро – если он своего завалил, то наши-то для него вообще пыль, да и опасные свидетели… А ему теперь, как видно, терять нечего…
Медведь выдернул из столба смертоносную «звездочку» и спрятал ее в нагрудный карман.
– Так что… – Он вдруг резко бросился бежать вниз по склону сопки, уворачиваясь от хлеставших по лицу веток. – За мной! Бегом! Марш-марш-марш!!! …Они неслись по тайге, как загнанные зайцы, лишь изредка переходя на широкий шаг, для того чтобы свериться со следами и посмотреть на компас.
И опять бег…
Медведь, только год назад получивший краповый берет, еще помнил тот экзамен на выживание, да и молодые силы, бурлящие в этом организме, не собирались уставать, а вот Лешему проходилось туго – не тот у него уже был возраст для таких забегов. Но Святозар тянул изо всех сил. Этих двоих гнал страх… Страх за судьбу своих близких…
Через восемь часов этого безумного марш-броска, когда на тайгу спустились сумерки, Леший вдруг остановился.
– Все, Игорь, тормози!
– Сдох?
– Сдох… – подтвердил Леший. – Боюсь, «мотор» не сдюжит…
Святозар с каким-то остервенением мял ладонью грудь.
– Оставайся…
– Подожди… Сядь! – Леший расстегнул рубашку и откинулся спиной на ствол большой сосны. – Теперь торопиться не след – мы их почти нагнали…
– На сколько это «почти»?
– Часа три назад они тут были, не больше…
– Ну, так и пошли!
– Стой же! Тебе говорю!.. Ночевать они будут. Как пить дать… Женка-то твоя, судя по следам, то ли устала, то ли еще чего, но ночью идти не сможет, и бросить он ее не бросит, раз уж столько за собой протащил…
– С чего ты это взял, Леший? – заволновался Медведь.
– А блюет она… Такое бывает с сильного устатку, а мож, какой продукт не тот съела, и он теперича назад просится… Не в том суть – это не смертельно! А вот то, что они ночевать станут, – это наверняка!.. И мы передохнем чуток, а ближе к рассвету и поскачем дале…
Эх! Знать бы тогда Святозару, как он ошибался!
Да и Медведю… Да только… Игорь тоже устал. И израненное бедро давало о себе знать тупой, тягучей болью…
Да что уж теперь?..