Железный прапор
Шрифт:
Они поужинали наскоро копченой рыбой и, не разжигая костра – в тайге ночью костер заметен за несколько километров, если смотреть с сопки, – улеглись спать прямо на траве…
И проснулись одновременно.
«Командирские» Медведя показывали 3.15…
– Ну что, пошли? – спросил Игорь.
– Пошли…
И вновь повторился вчерашний день. …А к исходу третьего часа этой безумной погони…
Они вдруг вырвались на простор…
Огромное по таежным меркам, в несколько квадратных километров, абсолютно дикое поле. Его даже поляной назвать было нельзя. Здесь совершенно спокойно мог бы приземлиться «Ан-2»…
Утренний туман белесым маревом кружил над верхушками деревьев и уже почти исчезал, открывая удивительно голубое небо…
И ничто не предвещало беды…
Да только бежавший впереди Медведь вдруг резко остановился и припал одним коленом к земле. Леший едва успел среагировать, чтобы не налететь на него со всего маху.
– Че? – выдавил он из себя.
– Тсс! – Игорь приложил к губам палец, требуя тишины.
Затем он сделал ладонь ковшиком и приложил ее к уху, давая понять Лешему, чтобы тот слушал.
В этой звенящей утренней тишине… Хотя нет! Тишины не было. Тайга жила своей жизнью: шумел ветерок в листве деревьев, что-то где-то шуршало, потрескивало… Но во все эти обычные звуки вплетался еще один, абсолютно посторонний:
– И-к! – И через несколько секунд опять. – И-к!
Леший уставился недоуменно на Игоря, задавая немой вопрос: «Икает ктой-то?»
Медведь кивнул головой. Да и невозможно было ошибиться, человек все икал и икал…
Игорь показал двумя пальцами на свои глаза, потом ткнул указательным пальцем в сторону звука, затем показал на карабин Лешего и на толстенный раскидистый дуб, стоявший у кромки леса. И Святозар понял.
Так они и поступили: Леший со своим карабином стал взбираться на ветви дуба все выше и выше, а Медведь, пригибаясь к самой земле, стал красться на звук…
Через долгие четверть часа они практически одновременно увидели одну и ту же картину…
В зарослях высокой, по пояс, травы, где-то посредине этого поля был вытоптан небольшой пятачок…
Лена сидела на земле, сжавшись в комок и обняв ноги. На ней были жалкие разодранные остатки одежды, да и сама она была какого-то синюшного цвета. Ее била крупная дрожь, и она громко икала.
Медведь выжидал, опасаясь засады, а его естество толкало к жене.
«Нет. Не похоже на засаду, – решил он наконец. – Скорее всего, ее просто бросили…»
Медведь кинулся к Лене:
– Ворона!
Она подняла на него свои покрасневшие глаза и, протянув руки навстречу, прошептала:
– Я знала, что ты нас найдешь, Игорек! Я все время знала!..
– И правильно делала! – Он нежно гладил щеку любимой. – Лен, Леночка!..
Он нежно тискал ее, а в душе нарастала волна гнева:
– Что это на тебе? Это он сделал?! Он тебя?..
– Это я сама разорвала… – Она немного отогрелась в мужниных объятиях и почти перестала икать. – Мы тут всю ночь сидим… А тебя все нет и нет… И ни единственной тряпочки… Вот я все на себе и разорвала… А потом замерзла…
Медведь только сейчас понял, что Лена находится в какой-то прострации, а скорее в шоковом состоянии.
– Лена! Ленка! Ты меня слышишь? – Он стал трясти ее за плечи. – Ты меня узнаешь?!
– Конечно, Игоречек, – совершенно без эмоций ответила она.
– Кто «мы»? О ком ты говоришь? Почему на тебе вся одежда разодрана? Лена!!!
– Я и Гриша, друг твой… Я его оттуда выволокла. – Она показала на противоположный край поля, где опять начинался лес. – Тяжелый… А потом все и разорвала, что смогла… Нет же ничего… А ночью холодно…
– Где он? Где Гриша?!
– Там… – Она опять показала в сторону леса.
А в это время в двадцати метрах от них с каким-то странным выражением глаз пронесся Леший. Он бежал, не разбирая дороги, к какой-то точке.
Медведь перебросил через свое мощное плечо жену и бросился догонять Святозара… …Гриша лежал на таком же вытоптанном в траве пятачке в паре десятков метров от кромки леса.
– Братан… – Леший смотрел на своего мертвого брата, находясь в ступоре. – Куда ж ты торопился-то, братан? И ушицы даже не поел, в последний-то раз…
Крупные, горькие слезы текли по морщинистым щекам в один миг состарившегося на десяток лет таежника…
Зяма…
Его плечи и бедра были замотаны пропитавшимися насквозь кровью остатками Лениной одежды. Осунувшееся, какое-то иссохшее, заросшее щетиной лицо. И глаза… Широко раскрытые глаза…
– Я все разорвала, что смогла. – Лена смотрела на мертвого Зяму. – Да только ж где тряпок было взять?.. А потом замерзла…
Она все еще находилась в шоке. И Игорь применил радикальное средство – он стал наотмашь хлестать ее по щекам.
– Говори, Ленка! Говори, Ворона!!! – Ее голова моталась из стороны в сторону под ударами Медведевых ладоней. – Что тут произошло?!.
– Хватит, Игорь! Все!!! – Ее взгляд стал осмысленным, и, приложив свои ладони к пылавшим огнем щекам, она тихонько заплакала.
– Говори! – потребовал жестко Медведь.
– Он зверь! Дикий зверь!
– Это я знаю! Дальше!
– Гриша все это время пытался уговорить их сдаться… Да только… Они его не слушали…
– Дальше! Дальше говори! Лена, соберись – это очень важно! С прошлой ночи начни. Почему он своего напарника убил?
– Тот все время ко мне приставал… А прошлой ночью изнасиловать хотел… А этот не дал. Избил его сильно. А потом, утром, когда мы все вместе в гору поднялись, тот, второй, опять на меня набросился… А этот его и убил…