«Желтая смерть»
Шрифт:
Неделю тому назад Юго-Западный фронт перешел в наступление, бросив в сражение свежие сибирские корпуса и гренадер. Австрийские корпуса были сразу опрокинуты, в них пошло массовое дезертирство славян. Венгры пока держались, но уже отступали. Русские армии вырвались на равнину, и пошли на Дебрецен, бросив вперед огромные массы конницы. Назревала катастрофа, и потому пришлось отказаться от далеко идущих планов, и главное — снять германские корпуса, что готовились наступать на Сербию. Затем пришлось остановить боевые действия в Польше, и эшелон за эшелоном отправлять дивизии на Тису — спасение главного союзника стало первостепенным делом. Если русские возьмут Будапешт, то разразится катастрофа…
—
— Что я ему могу предложить дополнительно, к бессарабским землям, которые отойдут от России, как мы обещали ему раньше? Ситуация складывается не в нашу пользу, и нужно пообещать такое румынскому правительству, что оно немедленно ухватится за наше предложение.
— Желает или не желает старый Франц-Иосиф, но ему придется отдать южную часть Трансильвании, где большинство населения составляют валахи. Это плата за нейтралитет! Если будут воевать на нашей стороне — получат всю Бессарабию! И южную часть Добруджи, если болгары выступят против нас, а такое более чем возможно…
Кайзер остановился, и, увидев выгнутую в удивлении бровь брата, негромко пояснил:
— Этот щенок Борис сейчас в Крыму, где «по-родственному» встречается с «Ники» и «Аликс». Судя по всему, царь с царицей желают оженить его на одной из своих дочерей. Может быть и так — хорош будет наследник у этой четы — вечно больной!
Генрих Прусский отвернулся в сторону, потянувшись за сигарой — он был заядлым курильщиком. Но сделал это потому, чтобы кайзер не увидел его мрачный взгляд, он с трудом переносил такие вот циничные намеки. И все дело в «проклятой крови» английской королевы Виктории, перешедшей к Алисе Британской-Гессенской. Он был женат на принцессе Ирене, которая родила ему трех сыновей, два из которых несли в своей крови страшную болезнь. Вольдемар от нее страдал и очень сильно, Генрих умер в младенчестве, и лишь Сигизмунд рос здоровым — кровь от порезов у него сворачивалась, как у всех людей, а не текла. Лишь Сигизмунда, которому сейчас 19 лет, миновала сия страшная участь.
Принц дружил с Ники и его женой Аликс, которая была двоюродной сестрой Ирен, и в ее жилах текла та же кровь — единственный сын и наследник престола Алекс поражен этой страшной болезнью.
Но личные чувства это одно, а долг германского принца совсем другое — сейчас идет война, и он должен сделать все, что в его силах, чтобы Германия вышла из войны, непобежденной противниками.
— Болгары могут начать войну с нами?
— Есть такая вероятность, — нахмурился кайзер, и что-то в нем дрогнуло. — Мы остановим русских, и до зимы обязательно разобьем Сербию — она закрывает нам дорогу к Турции. Это наш единственный шанс победить в этой войне — у османов множество сырья, которое нужно нам. Турки пока держатся, несмотря на потерю «Гебена». Я приказал отправить к Босфору подводные лодки — это нейтрализует русские линкоры. И следует направить лучшие линкоры австрийцев — если они прорвутся в Дарданеллы, пока нет в Эгейском море большой английской эскадры, то наши позиции резко улучшаться. Болгарам придется принять наши условия, или мы с турками заставим их это сделать. Линкоры не должны стоять в Адриатике — они должны воевать! А еще лучше — найти способ и заблокировать Суэцкий канал. Надежды, что турки смогут пройти войсками Синайскую пустыню, мало, их почти нет.
— Я сделаю все, что в моих силах, Вилли.
— Румыния и Болгария должны перейти на нашу сторону — обещай все, что можешь! Или хотя бы останутся нейтральными и пропустят наши войска на Константинополь. Остановить наступление русских, и спасти Венгрию — сейчас это главное! Потом поможем туркам — теперь нужно всячески поддерживать союзников, в них наши надежды. А осенью примемся за сербов и итальянцев — к зиме у нас не будет этой докуки!
Принц Генрих Прусский — он командовал ВМС на Балтике, где кайзерлихмарине нес потери без видимых успехов. И выполнял разные деликатные поручения — ведь монархи всегда говорят напрямую, или через своих родственников в качестве посредников.
Глава 41
— Война на стороне немецкого союза ничего не даст твоей стране, кроме поражения и страшного ущерба, что последует после, мой молодой друг, — император остановился под раскидистым деревом — здесь, в Ливадийском дворце было прекрасно в это время года, хотя и жарковато. Но наступал вечер, с моря дул ветерок, принося солоноватую влажность.
— Ты меня отговорил выдвигать претензии к своим соседям два года тому назад, и я оценил твое предвидение — иначе война не только с Сербией, но и другими союзниками, закончилась поражением. Вот и сейчас также — на меня давят немцы, но я не хочу воевать на их стороне, да и сторонников военного соглашения с кайзерами мало. К тому же у болгар идея даже временного союза с османами вызывает, по меньшей мере, недоумение, но скорее неприязнь, и даже открытую враждебность.
Борис говорил вполне искренне — он так и думал на самом деле. Молодой человек, всего 21 года возрастом, он после внезапной смерти отца, рано взошел на престол. И последние восемь лет ощущал поддержку, как от российского императора, так и от великого князя Николая Николаевича, к которым относился с искренним уважением и симпатией. И видел воочию, что ради укрепления отношений с Болгарией те несколько охладели к Сербии. А такими знаками не принято разбрасываться — поддержка огромной державы многого стоит, тем более такой могущественной как Россия.
— С турками нужно покончить как можно раньше, пока не вмешались англичане и французы. Их «помощь» в войне будет дорогого стоить. Так что намного лучше выйдет, если твоя страна сама и в полной мере воспользуется плодами нашей совместной победы.
Борис замер, ведь предложение было выражено предельно откровенно. Он прекрасно помнил, как после балканской войны Англия и Франция буквально «выкручивали руки», потому пришлось отдать восточную Фракию с Адрианополем, взятую отважными солдатами «на нож», обратно туркам. И сейчас с бешеным биением сердца в груди ожидал, что скажет император дальше. Но тот молчал, прошло несколько минут, пока русский царь заговорил тихим и спокойным голосом.
— Ты сможешь вернуть себе восточную часть Фракии — она населена по преимуществу болгарами. Что касается Македонии, то сербы пойдут тебе на уступки ради создания себе общего королевства всех славянских земель, под властью Габсбургов находящихся. Так что идея «Великой Болгарии» будет воплощена в жизнь, вот только не стоит стремиться к такому «величию».
— А почему, хотелось бы узнать?
— Маленькая страна не может быть великой державой, а «великие амбиции» скорее погубят, чем помогут.