Жемчужина дракона
Шрифт:
— Благодарю, — комплимент был ей приятен, и она даже предложила мне присесть рядышком, чем я сразу и воспользовалась.
Гости, до этого крутившиеся вокруг, почтительно отошли, предоставив хозяйке праздника поговорить со мной.
— Я только недавно услышала, при каких трагических обстоятельствах вы потеряли мужа, — я отправила за щеку вторую конфету. — Как это все ужасно!
Леди Ромильда скривилась, хотя конфеты были сладкие, до приторности.
— Мне не хотелось бы вспоминать о том прискорбном дне на празднике, — сказала она,
Я ничуть не поверила ее преображению и притворилась, что намек был для меня слишком тонок:
— Тогда был маскарад, наверное, на вас был потрясающий костюм, леди Ромильда!
— Я была царицей ночи, — призналась она, и выражение великолепной скорби потихоньку сползало с ее лица. — Да, костюм был сшит на заказ — чудо, что такое. Представьте — черный тяжелый шелк, плащ из черного атласа, весь затканный серебром, двойной ряд фестонов, на корсаже черное кружево… — она пустилась в пространное описание своего туалета, и мне оставалось лишь восхититься памятью этой женщины, которая в таких подробностях помнила детали платья, которое надевала десять лет назад.
— Наверное, покойный герцог был в восхищении, — сказала я, когда она перевела дух после того, как перечислила отделку на всех четырех нижних юбках. — Наверное, он не мог отойти от вас ни на шаг в свой последний день жизни…
— Ах, он был так нежен ко мне, — она хотела промокнуть глаза платочком, но передумала. — Но в тот вечер он был чем-то расстроен, а я даже не спросила чем… Никогда не прощу себе этого!
— Говорят, драконы могут предчувствовать скорую смерть, — выдала я абсолютнейшую чушь.
— Возможно и так… — вдовствующая герцогиня посмотрела на меня широко распахнутыми глазами. — Теперь я припоминаю, я спросила что-то о Бьянке, а он вспылил и приказал мне никогда больше не произносить имя этой женщины…
— А она не присутствовала на празднике?
— Признаться, не помню, — покачала головой леди Ромильда. — Я не обращала внимания на нее. Знаете, жена герцога должна быть выше всяких… конкубин.
Укол был явно адресован мне, но я опять сделал вид, что не заметила.
— Готова поклясться, — сказала я, забирая еще конфету (меня уже мутило от сладостей, но до остальных лакомств мне пришлось бы вставать из кресла, а это означало бы конец разговора с герцогиней), — готова поспорить, что ее платье не было таким элегантным, как ваше.
Бац! Леди Ромильда так и подскочила! Я даже не ожидала, что можно так взбодрить человека, всего-то упомянув о нарядах.
— Еще бы! — выпалила она. — У нее был вульгарный, совершенно безвкусный наряд! Ужасное красное платье…
Она ненавидела эту Бьянку. Я была убеждена в этом. Стоило только послушать, с какой злостью она описывала платье своей соперницы, высмеивая ее вкус… Вряд ли законная жена будет ненавидеть любовницу мужа, если любовница — всего лишь игрушка на время. Но если муж испытывает к любовнице более глубокие чувства…
Потянувшись за очередной конфетой, я скользнула взглядом в конец стола и увидела, что место, отведенное мне и лорду Тристану, пустует. Не было видно и Милдрют.
— Прошу прощения, — прервала я воспоминания вдовствующей герцогини о наряде Бьянки в роковую ночь, — я так увлеклась вашим интереснейшим рассказом, что не заметила, как ваш племянник ушел отдыхать. Король поручил мне всячески обихаживать лорда Тристана, я должна поскорее приступить к своим обязанностям, — я постаралась сказать это как можно многозначительнее, чтобы доставить удовольствие Анне, которая подошла к нам, держа в руках корзиночку с пирожными.
Я встала и раскланялась, и леди Ромильда даже не скрыла вздох облегчения, выхватив из корзиночки песочное пирожное, но Анна вдруг хихикнула, поведя глазами в мою сторону.
— Напрасно беспокоитесь о лорде Тристане, леди Изабелла, — сказала молодая герцогиня, хитровато поглядывая на меня. — Я видела, как он удалился вместе с госпожой Пачификой. По-моему, она решила почитать ему на ночь.
Ромильда с веселым изумлением приподняла брови, а я, пробормотав еще раз извинения, поспешила отойти от их гостеприимного стола.
Глава 16. Воскресная ночь
Напрасно я убеждала себя, что злючка Анна сказала это только чтобы уязвить меня. Возбуждение и азарт улетучились, и сейчас меня совсем не занимали события той ночи, когда был убит герцог, и были позабыты волнующие слова господина Неро, сказанные в темном саду.
Было ли это ревностью, я не знала. Что я могла знать о ревности, если ничего не знала о любви? В моем понимании, любить можно было только прекрасного рыцаря, который становится на колено и предлагает руку и сердце. Лорд Тристан не был похож на прекрасного рыцаря. Да что там, я вообще не видела подобных прекрасных рыцарей.
Один из них — милорд Ланчетто, попытался взять меня силой, затащив в темный угол. Второй — господин Неро, обольщал словами, будучи любовником вдовствующей герцогини. Третий — лорд Тристан, вообще, был слепцом и девственником, если верить истории его жизни и его собственным словам.
Нет, конечно же, никакой любви в моем сердце и быть не могло, но что-то болезненное подтачивало его, что-то больно тенькало в моей душе, когда я представляла, что лорд Тристан мог оказаться наедине с несравненной Пачификой.
Я шла по направлению ко дворцу, и уже поднималась по лестнице к отведенным нам покоям, когда с облегчением всплеснула руками — ведь Милдрют с лордом Тристаном! При такой охране ему не страшна никакая Пачифика.
Как на крыльях я взлетела по лестнице, подошла к спальне и открыла дверь. Из боковой комнаты выглянула Милдрют и тут же скрылась, не желая со мной разговаривать. Я прошла в спальню и увидела разобранную, но пустую постель. И комната тоже была пустой.
— Где лорд Тристан? — спросила я громко, опять ощущая, как заныло на сердце.